Миа ахает.
— Ты им рассказала?! Так не считается!
Я прикусываю губу с виноватым видом.
— Прости, — говорю я, но потом задаю вопрос. — Ты знала кто он, когда отправила меня сюда?
Миа краснеет. Она действительно краснеет, а я давлюсь со смеху. Миа качает головой и смущенно улыбается Заку, явно под впечатлением от его присутствия.
— На нем была кепка. Он далеко стоял. Я не была уверена.
Я поднимаю большой палец, указывая на Миа, и поворачиваюсь к Заку, желая устранить напряжение. Зачем? Понятия не имею.
— У нее над кроватью висит плакат с твоим изображением в полный рост.
Джейк смеется, а Миа смотрит на меня.
— Заткнись. Он на восемь десятых скрыт комодом.
Зак краснеет, а Джейк наклоняется немного ближе с озорным блеском в глазах.
— Так значит, ты его видела?
Я качаю головой.
— Нет. Я не часто лежу на спине на ее постели.
Внезапно ощущаю, как мои щеки окрашиваются румянцем, когда до меня доходит смысл сказанного. Надеюсь, они пропустят это мимо ушей.
Но Джейк не пропускает.
— Значит, любишь быть сверху.
Я давлюсь выпивкой.
Зак отвешивает ему подзатыльник, вызвав у меня смешок.
— Не веди себя, как осел.
— Боже, нет... Я...
Я не продолжаю. Заикаюсь и смущаюсь, пока все безудержно смеются, но признаюсь, это было довольно весело. Я словно перенеслась в старые добрые времена, и мысль о том, что я могу снова веселиться, делала меня счастливой... Внезапно стало грустно, потому что чувствую, что предаю Марка.
Вздохнув, я поворачиваюсь к сцене. Какая-то группа готовится к предстоящему выступлению. Сегодняшняя ночь была по-настоящему большим шагом, и, если признаться, мне было весело, но не знаю, хотелось ли мне вернуться и наслаждаться жизнью без тех, кто был для меня самой большой поддержкой и опорой. Я чувствую, что Марк хотел бы для меня этого, но не знаю, смогу ли справиться без него. Да и хочу ли? Я чувствую себя пейнтбольным шариком, который швыряет то туда, то сюда. Между желанием вернуться к прежней жизни и желанием двигаться дальше, между желанием снова стать счастливой и желанием оставить все, как есть, хоть это и невозможно.
— Никки?
Я подскакиваю, когда Миа толкает меня, и отстраняю ее руку.
— Ты где витаешь? — спрашивает она, но я лишь качаю головой.
Я ушла в другую жизнь, но глупо было признаться в этом перед всеми. Я смотрю на Зака и Джейка, которые с любопытством наблюдают за мной.
— Никуда, — говорю я, качая головой, чтобы освежить голову. — Что я пропустила?
— Миа рассказывала нам о своей работе в «Кэлли'с»... Я спросил, где ты работаешь?
— Я – фотограф.
Улыбка Зака внезапно меркнет.
Фотограф, который случайно появляется в ресторанчике, где тусуется он, и хитростью знакомится с ним? Уверена, что это не первая подобная случайность в его жизни, но я пренебрежительно машу рукой, желая снять напряжение.
— Я не из таких фотографов.
Чувствую, что мне стоит прояснить свою работу. Не знаю, зачем стараюсь дать Заку возможность чувствовать себя непринужденно. Об этом не хотелось думать.
— Я делаю семейные снимки.
— Как ты приняла решение заняться фотографией? — он говорит с осторожностью, и я не представляю, почему хочу заставить его довериться мне.
Я пожимаю плечами, изображая беспечность, но знаю, что провалилась, не в силах поднять на него взгляд.
— Я знаю, насколько важны семейные воспоминания.
Это не был удовлетворительный ответ на его вопрос, и я знаю, что, задав его, Зак понял, я многое скрываю.
— Чувствую, что за этим скрывается целая история, — беззаботно говорит он.
Я расслабляюсь, осознав, что он больше не считает меня той, кто с утра запостит его фото в сеть.
— Ты тоже журналист?
Я насмешливо улыбаюсь ему и делаю глоток напитка, думая о том, как лучше объяснить.
— То, как смотрит на ребенка родитель, и наоборот... Если поймать нужный момент, этот взгляд говорит всем: «Мое сердце полностью в твоих руках, как и весь мой мир». Я могу часами ждать этот взгляд, намек на него. Иногда он появляется, когда они катаются в листве, гуляют по мосту, наблюдая за рыбками. Иногда это происходит, когда ребенка подкидывают в воздух или когда он раздражен из-за неудобных туфель, или слишком розовых, или еще чего-нибудь. Я никогда не заканчиваю фотосессию, пока не поймаю этот взгляд. Хочу, чтобы они смогли навсегда сохранить его.
— Звучит невероятно.
— Так и есть, — я улыбаюсь.
Он не давит на меня, и я благодарна, потому что ему не стоит знать весь груз, который лежит на моих плечах. И мне определенно не хочется касаться этой темы. Я за короткий срок после гибели Марка и Эндрю изучила, что люди не станут смотреть мне в глаза, как только услышат, что я в свои двадцать шесть не только вдова, но и потеряла ребенка.
— Так зачем вы приехали в город, ребята? — спрашиваю я в надежде сменить тему.
Вопрос встречается очередным приступом смеха, и мне становится интересно, что такого веселого я сказала.
Миа качает головой.
— Ты такая забавная, Никки. Правда.
Она машет рукой в сторону ребят.
— У них завтра концерт.
О. Это все объясняет. Рискуя выглядеть еще более глупо, я смотрю на Джейка.
— Значит, ты тоже играешь с Заком?
Джейк опускает голову, все его тело дрожит от смеха. Мне следовало бы догадаться, что это произойдет.
Зак бормочет что-то невнятное, и я едва улавливаю в этом, что меня считают очень уморительной. Мой румянец сменил, наверное, десять тысяч оттенков, когда я осознаю, что мои слова находят настолько забавными.
Он отмахивается.
— Не смущайся. Это правда, забавно.
Мое невежество его забавляет. Никогда еще так не гордилась собою.
— С чего бы это? — спрашиваю я, хотя не уверена, что хочу знать ответ.
Он лишь качает головой, улыбаясь, а затем кивает на Джейка.
— Он играет на басу. И это весело, потому что я встретился с такой красивой женщиной, которая на протяжении долгого времени ничего не знала обо мне.
Я сжимаю зубы, чтобы не открыть от удивления рот. Он серьезно говорит? Может, я неправильно поняла, или он имеет в виду Миа, ведь из нас двоих она самая горячая. У нее тело балерины, над которым не приходится работать, а я могу заниматься фитнесом и бегать, но... результаты отнюдь не удовлетворительны. Я больше похожа на невинную соседку, но на красивую женщину? Не думаю, что кто-то кроме Марка считал меня такой, и странно было слышать подобное от кого-то еще. Я смотрю на Миа удивленным взглядом, не уверенная, что сказать, но она выглядит такой довольной.
Как мне, черт возьми, ответить на это? Легко. Никак. Вместо этого я прошу у Пита еще один напиток, потому что мой рот словно заполнен ватой, и говорить я не могу. Как и ясно мыслить.
Когда я, наконец, нахожу в себе смелость обернуться на Зака, он лишь удивленно смотрит на меня.
— Ты же не в первый раз слышишь это, верно?
Я качаю головой, все еще чувствуя себя довольно глупо, чтобы ответить, и снова краснею. Зак тихо смеется.
Джейк смотрит на часы и отставляет пиво.
— Не хочется нарушать эту идиллию, но нам пора.
Зак хмурится, смотрит на нас с Миа, затем на Джейка. Кивает один раз и тоже отставляет выпивку.
Он достает деньги, кладет их на барную стойку и собирается уйти, но затем останавливается и оборачивается.
— Мы направляемся в центр на финальную репетицию. Может вы хотели бы поехать с нами?
Он смотрит на Миа.
— Ты смогла бы встретиться с остальными участниками, а потом я достал бы для вас билеты на завтрашний концерт.
— Да!
— Я не могу.