Корабль все так же стоял на другой стороне долины между холмами, оставалось лишь добраться до него и стартовать. На ближайшей станции застолбить планету и официально открыть дело. Все нормально, вот только…
Не человек он больше, не человек.
Странное дело, думал он на вершине холма, живешь вот так и даже не задумываешься что такое человек — пока не перестаешь им быть. Страшновато как-то… да еще все эти новые, нечеловеческие ощущения. Приложив некоторое усилие, он мог вновь представить себя прежним, хоть и знал, что прежним уже никогда не станет.
Надо вернуться на корабль — вон он, мирно стоит на той стороне долины. В корабле хорошо, он защитит от опасностей…
Каких опасностей? Все опасности позади, даже смерть оказалась не так страшна. Вот она, жизнь, снова. Надо бы радоваться, но почему-то не хочется.
Один из «омаров» высунулся из норы — органы зрения и слуха, присутствия жизни и чужого тепла почуяли его, увидели, услышали, определили температуру тела. Может, это существо что-нибудь знает?
— Что происходит? Что со мной случилось?
— Мы больше ничего не могли сделать, — ответило ракообразное существо. — Извини, мы очень старались, но… ты был такой неправильный…
— Неправильный?! Да я тебя!..
Существо испуганно нырнуло обратно в нору — так проворно, что даже новые глаза не смогли уловить движения.
Но что это? Той ночью у костра он едва сумел наладить беседу с помощью междометий и жестов, а сейчас… Телепатия? А еще… Выходит, это они, жалкие омары, умудрились оживить его, сделать тем, что он теперь есть! Бред какой-то! Обитают в норах, огонь добывают трением, неспособны даже сивуху гнать качественную… Колония ракообразных сурков — и такие технологии! Невероятно.
Тем не менее это они, больше просто некому. Но… если так, а только так и может быть, то могли восстановить и прежнее тело. В любом случае, чтобы оживить расплющенного в лепешку, воссоздать клеточные ткани и прочее, необходимо знать и уметь уйму всякого разного, и уж тогда менять форму тела — запросто. Чем же им не понравилось человеческое тело? Что за шуточки, черт возьми?!
Ну, они за это заплатят! Когда он вернется, пускай берегут свои дурацкие хвосты!
Вообще-то, жизнь всяко лучше смерти, и поработать им пришлось немало. Только выкопать останки из-под валунов чего стоило. Небось после прохода лавины там и от мозга-то одни ошметки остались. Спасибо, конечно… только благодарности как-то не чувствуется.
Напортачили на славу, что ни говори. Как ни ощущай себя внутри человеком, с таким телом никто в галактике тебя таковым не признает. Хоть и с человеческими мозгами, все равно чудище, урод — во всяком случае, для подавляющего большинства.
Нет, выкрутиться как-то можно. С такой планетой в кармане трудно не выкрутиться. Солидный банковский счет делает чудеса.
Как ни странно, крошечные ножки-отростки оказались очень проворными, и, перебирая ими, он заскользил вниз по каменистому склону гораздо быстрее, чем если бы шагал двумя ногами. Даже думать не приходилось о том, как переставлять всю сотню по очереди, все получалось само собой. Казалось, он передвигался по-гусеничьи всю жизнь.
Глаза тоже радовали, давая обзор сразу во все стороны и даже вверх, тогда как в теле примата он был слепым больше чем наполовину, глядя словно через узкий туннель. Что еще интересно, человек, внезапно получивший такое зрение, наверняка растерялся бы, а он не ощущал никаких неудобств — нервные центры тоже работали иначе. Не только зрительные, но и многие другие, привычные и совсем новые — они воспринимали информацию, человеческим чувствам вообще недоступную и не имевшую даже названия. А самое любопытное то, что они казались совершенно естественными, обеспечивая доскональное понимание всего, что происходит вокруг.
Он добрался до корабля и даже не стал пользоваться трапом. Даже не думал — приподнял переднюю часть тела и побежал вверх прямо по обшивке, цепляясь за гладкий металл присосками на ногах, на которые поначалу даже не обратил внимания. Интересно, сколько еще полезных приспособлений обнаружатся, только когда в них возникнет нужда?
На планете не обнаружилось никого, способного забраться по трапу, поэтому люк он не запер и теперь был рад этому. Ключ остался погребен на склоне холма под тоннами осыпавшихся каменных глыб.