========== 1. milkshake ==========
«Я только твой».
«Это навсегда».
«Мне всё в тебе нравится».
Или список фраз, которые следует повертеть на хую прежде, чем в них безбожно поверить. Чтобы разочарование не затопило паводком в любое время года и не раскололо надвое. Такое случается: кидают через плечо даже те, кто не знает крутых приёмов. Человеческая подлая натура, суть и сучь.
И Юнги знает, что думает вернее некуда.
Минуло два месяца с тех пор, как он отпустил Его, того пиздоглазого ушлёпка на длинных ногах, которому раскрыл сердце, обнажил душу, поклялся перед Джа, что взойдёт с ним за руки в Рай на небеса, а тот перестал звонить и связываться по скайпу где-то с неделю назад, а теперь, в день вероятного прилёта, даже и носу не кажет.
«Ту-ту-ту», - говорит его телефон, и неясно, то ли владелец копыта откинул, то ли так мастерски динамит, что Шуга ночами не спит.
Поначалу причин для беспокойства не наблюдалось: регулярные сообщения в сети, его цепляющее скучающе-трогательное ебало на фоне американских баннеров на стене съемной комнаты, подбадривающие заумные речи, от которых Юнги кутался в одеяло, чтобы не показывать румянец. Детский сад, штаны на лямках, но ему нравилось. Да и потом, столько тёплых обещаний, фоток брендовых магазинов, нью-йоркский душок в инстаграме, фэшн-стиль с подписями для хипстерского цитатника. Сидишь и листаешь, читаешь комменты его заебатых друзей, а в мыслях: «Он мой, сучечки»… Юнги устал на него дрочить, а потом морщиться и отнекиваться на ехидный вопрос: «Рука не болит?».
Юнги брала зависть, а потом гордость, ведь именно его мужик добивался высот, тот, кого Шуга впустил в себя по всем граням смыслов и хочет впускать дальше.
Холодком повеяло внезапно. Привыкший получать дозу милостей, Юнги как обычно ждал Намджуна в скайпе. А тот не ответил на звонок, тупо сбив его. Погрешив на сеть, Юнги повторил, но сброс повторился. Текстовые остались не отвеченными, и воскресенье прошло с бутылочкой гранатового сока в руке и вечным вопросом: «За что мне всё это?».
Шуга ждал объяснений, внесения какой-либо ясности в грянувший казус, звонком ли, сообщением, а потом увидел в инсте фото Намджуна с сексапильной девушкой и медленно осел обратно на рабочий стул, хотя показалось, что он падал в разверзшийся кратер, и от подгорающей задницы у него летели искры во все стороны.
Вот почему Намджун стал меньше и суше говорить, отводить глаза и всячески упускать слова, которые Юнги вообще не давались, обрывать сессии на оправданиях: «Я устал, давай потом» и тому подобное. Пазл складывался на ура и чётко. Можно бы свернуть на разыгравшуюся фантазию и тупые совпадения, но Шуга подозревал: расстояние таки свернуло им шеи, и ставшая частой гостьей на фото девушка определенно не вписывалась в круг случайных знакомых. О том, что они с Намджуном трахаются, догадаться несложно: недвусмысленные взгляды, поддержки за талии, обоюдное восхищение.
Предательство Юнги переживал уже не раз, но еще никогда ему не приходилось чувствовать себя ребёнком, желающим разреветься в углу от обиды.
— Сука! Сука! Блядь!… — он откидывает пачку резинок, расшвыривает коробки с дилдо и футболит по залу, чувствуя, что накипело нещадно.
Игрушки не виноваты. Но член их раздери, как бы странно ни звучало! И забитый три часа назад косяк выветрился, точно не был тщательно вкурен. Наверное, всему приходит конец. Как и травке… Покопавшись в загашнике нижнего ящика, Юнги озверело выдохнул и скинул кипу отчётов, проклиная стабильно гуляющего бухгалтера, кладущего палку на пунктуальность.
— Воу-воу! — Лишь избранные могут входить в святая святых секс-шоп, когда на двери сияет «Close». — Что за буря в стакане?
Чимин проходит, развязывая слой шарфа и перешагивая через препятствия.
— Психанул немножко, не обращай внимания, — махнул рукой Юнги, пожимая протянутую ручонку, и облокотился на стол. — Здорово, брат. Как чё?
Чимин пожимает плечами. У них с Тэхёном всё совершенно замечательно, отношения прекрасные, вот на прошлых выходных они виделись с Чонгуком, который расстался с Хосоком…
— Эй… дружище, ты явно не в порядке.
— Есть немного, — Юнги старается отвернуться, чтобы без палева пошмыгать носом.
— Что стряслось? — Чимин обхватывает его за плечи и реально переживает: такого хёна он отродясь не видел. — Между прочим, я думал, ты сегодня с Намджуном…
Выругавшись, Шуга стряхивает с себя Чимина и кидается в подсобку, потому что накатило, и сейчас прорвёт, а носовые платки где-то в глубине куртки. Только спустя десять минут, какие Чимин даёт ему, чтобы окончательно прийти в себя, он выходит и молча протягивает телефон с открытыми фотками, а потом устало изрекает:
— Был пидор. И нет пидора. Видал, как оно бывает? Нью-Йорк сити, остальные сосите.
Потыкав пальцем в дисплей, Чимин испуганно посмотрел на убитого Юнги и едва ли поверил, что это тот же человек, какой склеил их с Тэхёном союз, сыграв не последнюю роль. Тот спокойный и рассудительный перец. Наверное, закурить ему нечем, а горя тут хоть отбавляй. У Намджуна поехала крыша, если он променял Юнги на это гламурное и типичное нечто. С точки зрения женской красоты, создание весьма аппетитное, конечно, но пустое.
— Слушай, ну ведь не может же он просто так, ничего не сказав, завести интрижку?
— Пытаешься сказать, что это поддаётся адекватному комментарию? Дочь его дяди? Внучатая племянница? — Юнги горько расхохотался и взялся собирать раскиданный товар. — Да ебись оно конём, Чим! Думаешь, я тут с тоски помру? Нихуя. Пусть кого хочет трахает, хоть гарем заведёт. Я не жду от него никаких стыдливых объяснений. Мне знаешь, что больше всего обидно? Это, блядь, женщина, а он мне на херу клялся, что голубее его крови только небо в жаркий полдень.
Загрузившись на тему, чем поддержать хёна, Чимин конкретно завис. Он полагает, что здесь что-то не так. Намджун явно не из тех, кто поступает настолько по-скотски. Но кто мог вмешаться в его роскошную размеренную жизнь там, заграницей? Не стыкуется, а тем не менее, факты есть факты. И бешенство Юнги, перетекающее в расстройство, понять можно.
— Так что там у этих двоих случилось? Что не поделили Адам и Ева? — Юнги переводит тему, чтобы отвлечься наконец от заполонившего мозги дерьма.
— А, Чонгук с Хосоком, — опомнился Чимин. — Не знаю, не поладили. Подозреваю, что они слишком разные люди, характерами не сошлись.
— Правильно. Современно. Сначала же поебаться надо, а потом уже характеры рассматривать. Ладно, что ни делается, к лучшему, — пробубнил Шуга, примеряя аргумент и к личному случаю. — Либо у кого-то из них опять загорелось на твою принцессу…
Тут Чимин принялся раздеваться, стягивая пальто.
— Э, я себя сам утешу, не напрягайся, — вскинулся было Юнги, привставая с корточек.
— Да я помочь тебе хочу, балда. Тэхён всё равно к родителям отправился, — он присел рядом и улыбнулся. — И нет, я ему доверяю. После всего, что мы наворотили, пора бы уже и беречь отношения, соблюдая элементарное доверие.
— Ути, сладенькие мои пупсики, — пропищал Юнги и скривил рот. — Но ты не обольщайся. Два хищника теперь на свободе. Если увижу кого из них тут и дам тебе сигнал, сразу привязывай Тэхёна к кровати.
Силы отшучиваться, держаться, стоически переносить не состоявшийся разрыв (но оттого в разы больнее). Чимин с восхищением смотрит на хёна и легонько хлопает по плечу.
— Ты справишься, правда?
— Без проблем, — заверил он, покачав жилистым вибратором. — Ещё шарики себе возьму и справлюсь на десять из десяти.
Вот тебе и подарок к грядущему Дню Рождения, Мин Юнги. Не спать ни с кем восемь недель только потому, что ждал единственного и неповторимого из командировки, что надеялся на него, как на Иисуса, засыпать иногда и мечтать, как эти огромные ладони лягут на ягодицы, как контуры модельных ног отпечатаются в тени и тощие бёдра застрянут между ляжками, а потом будет теплее и теплее… А в итоге не получить и сотой доли. Даже от грёз.