Перевод О. Чюминой
На птичнике, среди пернатых разных, Пород весьма разнообразных –Случилось Лебедю и Гусю вместе жить. Второй, наружностью невзрачен,Для вкуса барскою усладой предназначен;А первый должен был утехой глаз служить. Один – себя зачислил в штат домашних, Другой – при парке состоял. Местами же прогулок их всегдашнихБыл ров, к которому спускался замка вал. Бок о бок, рассекая волны,Там плавали они, желаний тщетных полны,Ныряли в глубину. Но раз, напившись пьян, Господский Повар впал в обман И, Лебедя принявши за Гусенка,Хотел покончить с ним. Увидев сталь ножа,Наш Лебедь, в ужасе, дрожа,Излил тоску свою так сладостно и звонко,Что Повар молвил тут: «Я не настольк о глуп:Подобного певца я не отправлю в суп; Не перережу собственной рукоюЯ горло у того, кто с силою такою И с мастерством таким Умеет пользоваться им». Когда случается бедам Следить за нами по пятам, – Всегда не лишнее уметь Послаще петь.
Лисица и виноград
Перевод И. Крылова
Голодная кума Лиса залезла в сад; В нем винограду кисти рделись. У кумушки глаза и зубы разгорелись,А кисти сочные как яхонты горят;Лишь то беда, висят они высоко:Отколь и как она к ним ни зайдет, Хоть видит око, Да зуб неймет.Пробившись попусту час целый,Пошла и говорит с досадою: «Ну, что ж! На взгляд-то он хорош, Да зелен – ягодки нет зрелой:Тотчас оскомину набьешь».
Волки и овцы
Перевод О. Чюминой
Лет тысячу велись открыто войныМеж племенем Волков и племенем Овец;Но мир был заключен меж ними наконец. По-видимому, быть могли спокойныТут обе стороны. В прошедшем же грехиНе раз бывали: Волк, явив свою натуру, Овцу зарежет; пастухиС него на плащ себе за это снимут шкуру: Всю жизнь живи как на ножах!Одни – на пастбищах, другие – в грабежах – Все стеснены, немыслима свобода И наслажденье благами. Итак,При перемирии обмен такого рода Был совершен: во избежанье драк,Овечки отдали в заложники собак, А Волчий род Волчат своих оставил.Так, с соблюдением необходимых правил, Подписан был властями договор.
Но время шло, и с некоторых пор Волками ставшие все господа Волчата В отсутствие господ их, пастухов, В овчарне лакомясь, наделали грехов: Оттуда лучшие, отборные Ягнята, Безжалостно умерщвлены,Волками были в лес затем унесены.Грабители своих предупредили вскоре,И те, в ночи войдя к собачьей своре,Которая спала, доверья к ним полна, Забыв о мирном договоре, Зарезали собак во время сна: Не избежала смерти ни одна.
Из этого наш вывод ясен: Пусть мир есть лучшее из благ, Но он бесплоден и опасен, Когда без совести и чести враг.
Лев состарившийся
Перевод И. Крылова
Могучий Лев, гроза лесов, Постигнут старостью, лишился силы:Нет крепости в когтях, нет острых тех зубов, Чем наводил он ужас на врагов,И самого едва таскают ноги хилы. А что всего больней,Не только он теперь не страшен для зверей,Но всяк, за старые обиды Льва, в отмщенье,Наперерыв ему наносит оскорбленье:То гордый конь его копытом крепким бьет, То зубом волк рванет, То острым рогом вол боднет. Лев бедный в горе столь великом,Сжав сердце, терпит все и ждет кончины злой, Лишь изъявляя ропот свой Глухим и томным рыком.Как видит, что осел туда ж, натужа грудь, Сбирается его лягнутьИ смотрит место лишь, где б было побольнее.«О боги! – возопил, стеная, Лев тогда. – Чтоб не дожить до этого стыда,Пошлите лучше мне один конец скорее! Как смерть моя ни зла:Все легче, чем терпеть обиды от осла».
Филомела и Прокна
Перевод А. Зарина
Однажды Прокна-ласточка летала От города далеко, в лес, в поля, И услыхала Песнь Филомелы-соловья.Тут Прокна вскликнула: «Сестра! Что с вами сталось?Как поживаете? Сто лет не видно вас. С тех пор, как в Фракии расстались, Не помню, жили ль вы средь нас! Что вы имеете в примете? Не здесь же жить среди полей!»«Ах! – отвечала Филомела ей. –Приятней для меня нет места в целом свете». «Как? Здесь? Прекраснейшее пенье Дарить животным и зверям, Да неотесам мужикам?!Пред ними изливать восторги вдохновенья!Нет! Прилетайте к нам, и в пышных городах Пусть ваше пенье слух ласкает, Тем более, что здесь, в лесах, Вам все кругом напоминает,Как некогда Терей, в порыве исступленья,На ваши прелести свое направил мщенье». «Вот это-то воспоминанье, – Ответил Соловей, – Мне легче здесь переносить, в изгнанье; А там, среди людей, Я тосковала бы сильней!..»