Встали горы на место по-старому – та застава его миновала.
Грозный бог Перун ехал полюшком, грудь свою копьем ограждая и небесный закон утверждая. С гор на горы он перескакивал, он с холма на холм перемахивал, мелки реченьки промеж ног пускал. И подъехал он к грязи черной и ко той ли речке Смородине. Не случилось у речки Смородины ни мосточков, ни перевозчиков. Стал тогда Перун вырывать дубы, начал он через реченьку мост мостить. Переехал он на ту сторону.
Видит он – сидит у Смородины на двенадцати на сырых дубах люта птица Грифон страховитая. Под той птицей дубы прогибаются, а в когтях ее рыба дивная: чудо-юдище рыба-кит морской.
Зарычал Грифон по-звериному, засвистал Грифон по-змеиному – все травушки-муравы уплетались, все лазоревы цветочки осыпались, темны лесушки к земле приклонились. Добрый конь под Перуном попятился. Не пройти, не проехать Перуну!
Закричал коню грозный бог Перун:
– Что же ты подо мной спотыкаешься? Аль не слышал крику звериного? Аль не слышал свиста змеиного?
Тут снимал Перун лук тугой с плеча, натянул тетивочку шелковую – и пустил стрелу позлаченую. Прострелил птице правое крылышко – из гнезда тотчас птица выпала.
И сказал Перун грозной птице той:
– Ой ты, гой еси, люта птица Грифон! Ты лети, Грифон, к морю синему, отпусти кита в море синее. Пей и ешь, Грифон, ты из синя моря – будешь ты, Грифон, без меня сыта! А иначе, Грифон, птица лютая, я тебя убью – не помилую!
Полетел Грифон к морю синему – та застава его миновала.
Грозный бог Перун ехал полюшком, грудь свою копьем ограждая и небесный закон утверждая. С гор на горы он перескакивал, он с холма на холм перемахивал, мелки реченьки промеж ног пускал.
И наехал на стадо свирепое, на звериное стадо – змеиное. Змеи те Перуна палят огнем, изо ртов у них пламя жаркое, из ушей у них дым валит столбом.
И пасут то стадо три пастыря, три пастыря – да три девицы, три родные сестрицы Перуновы: Леля, Жива, Марена, украденные триста лет назад зверем-Скипером. Набрались они духа нечистого, испоганил их лютый Скипер-зверь. Бела кожа у них – как елова кора, на них волос растет – как ковыль-трава. Не пройти, не проехать Перуну!
И сказал Перун трем сестрицам:
– Вы ступайте, сестрицы, к Рипейским горам, вы пойдите к Ирию светлому. Окунитесь в реку молочную и в сметанное чистое озеро, искупайтеся во святых волнах и омойте-ка лица белые. Набрались вы духа нечистого от свирепого зверя-Скипера!
И сказал Перун стаду лютому, что звериному стаду – змеиному:
– Поднимайтеся, змеи лютые, ударяйтеся о Сырую Землю, рассыпайтеся вы на мелких змей! А вы, змеи, ползите к болотам, пейте-ешьте вы от Сырой Земли! А вы, лютые звери рыскучие, расступитеся, разойдитеся по лесам дремучим и диким, все по два, по три, по единому. Без меня вы все сыты будете!
Все случилось так, как Перун сказал, – та застава его миновала.
Грозный бог Перун ехал полюшком, грудь свою копьем ограждая и небесный закон утверждая. С гор на горы конь перескакивал, он с холма на холм перемахивал, мелки реченьки промеж ног пускал.
Вот приехал он в царство темное, горы там в облака упираются и чертог стоит между черных скал. Наезжал на палаты Скипера – стены тех палат из костей людских, вкруг палат стоит с черепами тын. У дворца ворота железные, алой кровью они повыкрашены и руками людскими подперты.
Выступал на него лютый Скипер-зверь, выходил к нему по-звериному, а шипел-свистел по-змеиному.
Он шипел:
– Я всей подвселенной царь! Как дойду до столба я небесного, ухвачу за колечко булатное, поверну всю Землю на синее Небо и смешаю земных я с небесными, стану я тогда всей Вселенной царь!
Но могучий Перун не страшился, наезжал он на лютого Скипера, и рубил его, и колол копьем. – Это что за чудо-чудесное? Кто ты – витязь или небесный бог? Родом-Пращуром смерть мне написана, да написана и завязана лишь от сына Сварога небесного, от Перуна сильно могучего! Только тот Перун во Сырой Земле – значит, быть герою убитому!
– Я не чудо-чудное, я не диво-дивное – а я Смерть твоя скропостижная! – отвечал Перун зверю-Скиперу.
– Только плюну я – утоплю тебя, только дуну – тебя за сто верст отнесет, на ладонь положу и прихлопну другой – от тебя ничего не останется! Не поймавши Орла – рано перья щипать! Не хвались, Скипер-зверь, поезжая на брань! А хвались, Скипер, с поля съезжаючи!
– У меня же есть сабля острая! – зашипел тогда лютый Скипер-зверь. – Отмахну твою буйну голову!
– Ай, не хвастай ты, лютый Скипер-зверь, у меня же есть острое копье, отворю твою кровь поганую!