Выбрать главу

В корпусе юному Александру внушили представление о достоинстве дворянина – человека, рожденного для служения Отечеству, чести, культуре, добродетели. Те двадцать лет, которые он прожил в Петербурге, были наполнены служением «на благо Отечества» так, как его понимал Сумароков.

Позже в своем стихотворении «Сатира о благородстве», то есть о дворянстве, он напишет:

Сию сатиру вам, дворяня, приношу!Ко членам первым я отечества пишу.Дворяне без меня свой долг довольно знают,Но многие одно дворянство вспоминают,Не помня, что от баб рожденным и от дам,Без исключения всем праотец Адам.На то ль дворяне мы, чтоб люди работали,А мы бы их труды по знатности глотали?Какое барина различье с мужиком?И тот и тот земли одушевленный ком;А если не ясняй ум барский мужикова,Так я различия не вижу никакого.Мужик и пьет и ест, родился и умрет;Господский также сын, хотя и слаще жретИ благородие свое нередко славит,Что целый полк людей на карту он поставит.Ах, должно ли людьми скотине обладать?Не жалко ль? Может бык людей быку продать,А во учении имеем мы дороги,По коим посклизнуть не могут наши ноги…

При всем при этом он оставался последовательным сторонником крепостного права. Екатерина, игравшая с мыслью об освобождении крестьян, в 1766 году предложила Вольно-экономическому обществу объявить конкурс на сочинение на тему владения крестьянами. Сумароков, не будучи даже членом общества, тут же послал ему свой протест. Он писал, что каждому понятно: крестьянам лучше быть свободными, а дворянам лучше, чтобы они оставались в крепости, так же как канарейке, забавляющей хозяина, лучше быть на воле, а не в клетке, или собаке, стерегущей дом, лучше быть не на цепи: «Однако одна улетит, а другая будет грызть людей; так одно потребно для крестьянина, а другое для дворянина». Разница между этими вполне естественными желаниями, по мнению Сумарокова, заключается в том, что интересы дворянства совпадают с интересами государства. Сумароков резюмирует: «свобода крестьянская не токмо обществу вредна, но и пагубна, а почему пагубна, того и толковать не надлежит».

* * *

В 1747 году Сумароков издал свою первую трагедию «Хорев», в следующем году новую трагедию – «Гамлет». «Наверное, Сумароков перевел Шекспира!» – решите вы. И ошибетесь. У Шекспира пьеса начинается с переклички сторожей в Эльсиноре. Сумароков начинает «с места в карьер». Гамлет выходит на сцену и произносит монолог, в котором рассказывает о своей любви к Офелии, мешающей ему сосредоточиться на мести Клавдию.

Смутился дух во мне. О нощь! о страшный сон!Ступайте из ума любезны взоры вон!Наполни яростью, о сердце! нежны мысли,И днесь между врагов Офелию мне числи!Офелию – увы! едино имя тоПреображает все намеренье в ничто,И нудит, во уме загладить ужас ночи.Что ж зделают потом ея драгие очи!О долг! преодолей любовь и красоту,Остави щастливым приятну суету!Отрыгни мне теперь тиранов гнусных злоба,Свирепство к должности, на жертву к месту гроба,Где Царь мой и отец себе отмщенья ждет!Он совести моей покою не дает:Я слышу глас ево, и в ребрах вижу рану:О сын мой! вопиет, отмсти, отмсти тирану!И свободи граждан.

Дело в том, что и в руках самого Сумарокова не было оригинальной пьесы. Он пользовался французским прозаическим переводом, сам вносил в пьесу некоторые изменения, и в 1750 году она была поставлена Императорским театром в Петербурге.

* * *

Несколькими месяцами раньше, в конце 1749 года, на Святках, кадеты решили поставить «Хорева» у себя в корпусе. Возможно, их привлек патриотический сюжет пьесы, рассказывающей историю двух братьев – легендарного князя Кия, давшего имя Киеву, и его младшего брата – полководца Хорева. Хорев влюблен в Аснельду, дочь прежнего князя Завалоха, изгнанного Кием. Хорев и Аснельда хотят пожениться и таким образом примирить давних врагов. Но так как у трагедии не может быть счастливого конца, их замысел разрушает подозрительность Кия. Обвиненная им, Аснельда принимает яд, а безутешный Хорев закалывается.

Спектакль повторили во дворце, и с тех пор кадеты стали часто играть русские пьесы при дворе. Сумароков принимал в этих постановках активное участие.

В 1756 году он становится директором первого постоянного Русского театра, для которого из Ярославля выписали труппу, организованную молодым ярославским купцом Федором Григорьевичем Волковым. Сумароков и Волков быстро подружились, ярославец старался учиться у столичного драматурга. Много лет Сумароков писал для театра пьесы: трагедии «Хорев» (1748), «Гамлет» (1748), «Синав и Трувор» (1750), «Аристона» (1750), «Семира» (1751) и двадцать комедий.

полную версию книги