– Ты что это задумчивая такая? – Прервав поток мыслей, отец взял её за руку, окутал холодные пальцы теплом широкой мужской ладони.
– Ой, папа, – покачала головой Марита. – Долго рассказывать.
– А ты попробуй.
– Ладно, только давай отойдем подальше от дома.
– Это ещё почему? – Широкие брови Алексея Васильевича приподнялись, он смотрел на дочь с удивлением.
– Потому, папа, – заторопилась с ответом Марита. – Няня Лена на самом деле никакая не няня, её из ФСБ к нам в дом приставили.
– Зачем?
– Пап, ты уверен, что хочешь это знать?
– Глупости не спрашивай. Давай, выкладывай, что тут у вас происходит.
– Ладно, ты только виду не подавай и не останавливайся. За нами может быть слежка, – Марита выразительно огляделась.
– А ты ничего не придумываешь? – в мудрых глазах отца мелькнуло сомнение.
– Пап, я бы очень хотела, чтобы все это было неправдой. Правда, очень! Но это не так, к сожалению.
– Я слушаю, говори…
Кивнув, она взяла отца под руку, они вместе спустились с крыльца. Пока пересекали двор, чтобы дойти до ближайшего продуктового магазина, Марита в сжатой форме успела рассказать почти все, что пережила со вчерашнего утра. Зная, что он будет рассматривать только факты, старалась говорить без эмоций. Марита держалась за папу и слово за слово выбиралась из кошмара, в котором так неожиданно оказалась, выходила из растерянности, не позволявшей осмыслить происходящее. Его присутствие давало ощущение защищенности, той самой стены, за которой...
Папа мог разложить по полочкам любую проблему и найти лучшее решение. С ним Марита с детства делилась своими неприятностями, а вот с мамой откровенничать не умела...
Узнав, что Кулагин выпытывал у тёти Нины про письма к президенту, которые якобы писал пропавший без вести Тимка, что бывший однокашник дочери мог предвидеть будущее, а главное о том, где сейчас находится Алёнка, отец остановился и обнял Мариту.
– Папа, Кулагин пригрозил, что у меня отнимут детей, – продолжила оправдываться Марита.
«Трусиха-мать: Кулагин бумажку подсунул, она и подмахнула, даже не попытавшись выиграть для дочери хотя бы время».
– Если правда, что Аленка единственная, кто может проникнуть внутрь Башни, они бы и отняли. – Неожиданно поддержал её отец. – Ведь там на вершине остановился в воздухе самолет президента. Об этом в новостях сообщили сегодня утром. Теперь ты понимаешь, насколько всё серьёзно?
– А разве такое возможно, чтобы самолет в воздухе остановился? – пожала плечами Марита.
– Сам удивляюсь, но похоже, теперь уже да. Видеозапись с места показывали и подозрения высказывали самые разные, к примеру, что против первого лица государства использовали новейшее секретное ружие, ведь самолет летел в Брюссель на саммит «Большой восьмерки».
– Большая восьмерка, господи! – Марита вспомнила привидевшуюся ей вчера в машине дымную восьмерку, разрозненные части головоломки начали складываться в осмысленную картину. – Выходит, что Тимка…
– Да. Если правда, что он предвидит будущее, думаю, пытался предупредить, – продолжил за неё папа. Огляделся, не нашел ничего подозрительного и продолжил говорить на ухо дочери. – На сумасшедшего обывателя, возомнившего себя Нострадамусом, пока гром не грянул, внимания не обратили. Мало ли кто там что пишет президенту. Но теперь Тимку достанут из-под земли и будут выпытывать откуда он знал о готовящемся теракте против главы государства. В новостях то, что произошло, уже назвали терактом. Нетрудно предположить, что ему предъявят обвинение а терроризме, а вот в Тимошин провидческий дар поверят вряд ли.
– О, господи! – дрогнула Марита. – Зачем же тогда Тимка писал эти письма?
– Я думаю, надеялся помочь. И вас с Валентином тоже предупредить пытался, да только ничего не вышло. Хороший он парень, твой Тимка, вот что я тебе доложу.
К магазину, разминувшись с мамашей с двумя колясками, одна из которых была наполнена продуктами, поднимались в тягостном молчании – каждый в своих мыслях.