Ты была вся в белом.
Я тебя касался взглядом,
Жадным, но несмелым.
Я хотел в твой ум проникнуть
Грезой поцелуя.
Я хотел безгласно крикнуть,
Что тебя люблю я.
Но кругом сидели люди,
Глупо говорили.
Я застыл в жестоком чуде,
Точно был в могиле.
Точно был в гробу стеклянном,
Где-то там — другие.
Я — с своим виденьем странным,
В сказке летаргии.
И твои глаза горели
В непостижной дали.
Но мои сказать не смели,
Почему мерцали.
Ты — невеста, ты — чужая,
Ты и он — мечтанья.
Но застыл я, твердо зная,
Что любовь—страданье.
Вижу, вижу, как другого
Счастье ослепило.
Я утратил силу слова,
Но сильна могила.
Кто узнал с другим слиянье,
Тем не возродиться.
Я застыл, как изваянье,
Знаю, нам не слиться.
Смерть свои соткала сети,
Смерть непобедима.
Если есть любовь на свете,
Ты лишь мной любима!
ПРОЩАЙ
За наше «Когда-то»— последний привет.
И больше ни мысли, ни памяти нет.
Что было, то было. Что будет, не ждет.
И Солнце все дальше и дальше идет.
В разбеге прибоя таится отлив.
Но море рокочет, и рокот красив.
Мы счастливы были безумьем любви.
Минутным, неверным меня не зови.
Я нежен, я верен отшедшей мечте.
Но вот уже эти признанья — не те.
Я счастлив — я светел — один — как звезда.
Не помни. Не думай. Прощай. Навсегда.
КОЛЬЦО
Нет, наша встреча не случайна,
И помню я твое лицо,
Меж нами дремлющая тайна,
Душа душе дала кольцо.
И нет в словах определенья
Для этой тайны, что вдвоем
Через потоки измененья
Мы не роняя пронесем.
И наших чувств не называя,
Затем, что им названья нет,
Мы будем светлы — вспоминая,
И созерцая тайный свет.
БЫТЬ МОЖЕТ
Быть может через годы, быть может через дни,
С тобой мы будем вместе, и будем мы одни.
И сердце сердцу скажет, что в смене дней и лет,
Есть вечный, негасимый, неуловимый свет.
Он был у нас во взорах, названья нет ему,
Он будет снова — знаю, не зная, почему.
Но мы, переменившись во внешностях своих,
Друг другу молча скажем, глазами, яркий стих.
Мы скажем: Вот, мы вместе. Где жизнь? Где мир?
Где плен?
Мы — жизнь, и в переменах для сердца нет измен.
Еще, еще мы скажем, но что, не знаю я,
Лишь знаю, что бессмертна любовь и жизнь моя.
Лишь знаю — побледнею, и побледнеешь ты,
И в нас обоих вспыхнут, лишь нами, все черты.
ТЫ ПРИШЛА
Ты пришла, как приходит весна,
Расцвела, как весенний цветок.
И в душе у меня тишина,
Хоть теперь от тебя я далек.
Тишина и созвучие строк,
И дрожанье, и пенье мечты.
Ты нежна, как воздушный намек,
Ты нежна, как ночные цветы.
Сердце хочет всегда Красоты,
Мысли жаждут цветов и зимой.
Ты была и останешься — ты,
Я в минувшем и будущем твой.
Мне не страшно быть порознь с тобой,
И звучит и не молкнет струна.
Ты под снегом, цветок голубой,
Но уж близко вторая весна.
ВНОВЬ
Я вновь хочу быть нежным,
Быть кротким навсегда,
Прозрачным и безбрежным,
Как воздух и вода.
Безоблачно прекрасным,
Как зеркало мечты,
Непонятым и ясным,
Как небо и цветы.
Я вновь хочу быть сонным,
Быть в грезе голубой,
И быть в тебя влюбленным,
И быть всегда с тобой.
СЕРЕБРЯНЫЕ ЗВЕЗДЫ
Серебряные звезды, я сердце вам отдам,
Но только вы скажите — вы что ночным цветам
Сюда сияньем льете, сияя вечно там?
Серебряные мысли полночной тишины,
Вы нежны и нарядны на Празднике Весны,
Но что в вас тайно дышит? Какие в звездах
сны?
Серебряные воды просторов неземных,
В зеркальностях Природы какой поете стих?
Вселенские озера! Потоки вод живых!
Так молча звезды с сердцем старался я сплести,
Душой своей вздыхая у Млечного Пути,
И талисман мечтая меж дружных звезд найти.
Я спрашивал, я слышал незримую струну,
Забыл, глядел ли в Небо, в свою ли глубину,
Но я любил, лелеял влюбленность и Весну.
Душа моя дрожала от пенья тайных строк,
В душе моей раскрылся неведомый цветок,
Узнать его названье я никогда не мог.
Но весь я полон пенья, сиянья странных снов,
О, праздник обрученья Небес и лепестков,
О, таинство венчанья созвездий и цветов!
МАНДОЛИНА
Светлый голос мандолины сладкой лаской прозвучал.
Точно кто-то поцелуй мой с поцелуем обвенчал.
Точно кто-то, властным словом, вызвав к жизни
брызги струй,
Дал им литься, дал им слиться в долгий влажный
поцелуй.
О, Неаполь! Волны Моря! Афродиты колыбель!
Легкий звон растет, лелея. Веет млеющий
Апрель.
Белый снег в горах растаял, блеском
влажности плывет.
Капля с каплей тесно слиты, ключ звенит, и ключ
зовет.
Возвеличились, запели, закипели ручейки,
И в русле, как в колыбели, стало тесно для реки.
И река, в своем стремленьи, впала в Море,
в блеск и гул,
В пенной зыби, в смутном пеньи, призрак
ласковый мелькнул.
Губы нежный цвет коралла, очерк бледного лица,
Струи, струи, поцелуи, струи, струи, без конца.
Сладкий голос мандолины, Итальянский светлый сон,
Нежный с нежным, близок мысли, юный с юным,
в Жизнь влюблен.
НОЧНОЙ ЦВЕТОК
Вновь и вновь струятся строки
Звучно-сладостных стихов,
Снова зыблются намеки,
Вновь ищу во тьме грехов.
Темной ночью, глухо спящей,