Закрытые доказательства — ограничительные уведомления
69. 31 июля 2014 года я объяснил, что наиболее важной особенностью расследования, и причина, по которой я о его возбуждении, было то, что оно позволило бы мне рассмотреть закрытые доказательства и проводить закрытые слушания, из которых общественность, большинство из ключевых участников и пресса будет исключена. Провести такие слушания в рамках предварительного дознания было никак не возможно. Причиной, по которой я считал, что большое значение имела бы возможность провести по крайней мере некоторые закрытые слушания, было то, что правительство обладало некоторыми документами, имевшими отношение к смерти Литвиненко, но такой чувствительной природы, что они не могли быть использованы в открытом судебном заседании. Если бы дело оставалось в рамках дознания, эти документы должны были бы быть исключены из моих запросов, в соответствии с моими решениями о НОИ и решениями судейской коллегии.
70. Чувствительность правительственных свидетельств неизбежно привела бы к тому, что по крайней мере некоторые из моих окончательных докладов также оставались бы тайной. Но я всегда ясно давал понять, что намерен обнародовать мой окончательный вывод по вопросу ответственности Российского государства, вместе с как можно большим количеством моих рассуждений в этой связи.
71. Я объявил, что 7 июля 2014 года, министр внутренних дел сделал ограничительное уведомление в соответствии с разделом 19 Закона о расследованиях 2005 года, требующее, чтобы указанный чувствительный материал рассматривался только на закрытом заседании, и что министр внутренних дел и в дальнейшем может делать ограничительные уведомления.
72. Второе ограничительное уведомление было сделано министром внутренних дел 4 ноября 2014 года. В первое и второе уведомление были внесены изменения 21 января 2015 года. Дальнейшие ограничительные уведомления были сделаны правительством 9 марта 2015 года и 29 июня 2015 года.
Анонимность — ограничительные распоряжения
73. В ходе дознания были сделаны ходатайства об распоряжении сохранения анонимности в отношении ряда предлагаемых свидетелей, чьи доказательства одны были быть приведены, хотя и не обязательно в устной форме.
74. 29 января 2013 года я дал указания о создании ходатайств в отношении анонимности.
75. 27 февраля 2013 Служба столичной полиции подала прошение об анонимности трех свидетелей, известных как D1, D2 and C1.
76. 14 марта 2013 года я провел слушание, на котором были рассмотрены эти прошения. По причинам, включающим необходимость представителей СМИ получить более подробную информацию, прежде чем они могли бы с пользой делать представления по вопросам ходатайств, эти ходатайства были отложены.
77. 11 июня 2013 года я провел дополнительные слушания для рассмотрения этих заявок на сохранение анонимности и заявки на анонимность, сделанной AWE в отношении свидетеля, известного как A3.
78. 11 июля 2013 года я удовлетворил ходатайство в отношении A3, но отказал ходатайствам в отношении D1, D2 и C1. Поскольку ходатайства были частично основаны на материале, который не мог быть обнародован, письменное решение имело закрытое дополнение в отношении этого дела.
79. 4 октября 2013 года я провел дальнейшее слушание для рассмотрения ходатайств об анонимности в отношении свидетелей, известных как С2, С3, D3, D6 и D7, вместе с оставшимся вопросом в отношении D1, D2 и C1 о том, следует ли раскрыть содержание закрытого дополнения относящегося к ним.
80. 26 ноября 2013 года я удовлетворил ходатайство в отношении D3. Поскольку свидетели С2, С3, D6 и D7 сформировали часть группы, которая также включала D3, и идентификация любого члена этой группы, кроме D3, скорее всего, привела бы к идентификации D3, я также удовлетворил ходатайство в их отношении, хотя индивидуальные обстоятельства дела ходатайств в отношении них не привели бы к предоставлению им анонимности.
81. В тот же день я также постановил, что никакая часть содержания закрытого добавления по отношению к D1, D2 и C1 не должна быть обнародована в то время.
82. 5 сентября 2014 на первом предварительном заседании после открытия Расследования, все ключевые участники и СМИ согласились, в целях Расследования я должен принять распоряжения об анонимности уже сделанные мной во время дознания. Соответственно, 9 октября 2014 года было издано ограничивающее распоряжение повторяющее распоряжения об анонимности, сделанные во время дознания.
83. 14 ноября 2014 еще одно распоряжение об ограничении было сделано, предоставляющее анонимность в отношении свидетеля, известного как A1.
84. 27 ноября 2014 еще одно распоряжение об ограничении было сделано, предоставляющее анонимность в отношении свидетеля, известного как D9.
85. Дальнейшие ходатайства были сделаны в отношении этих свидетелей о том, что, если они дают устные показания Расследованию, то они должны быть скрыты от общественности и прессы. В отношении всех свидетелей, которым была предоставлена анонимность, я сделал еще распоряжение о том, что если они должны были присутствовать и давать показания на слушаниях по расследованию, их внешний облик должен быть скрыт от общественности, средств массовой информации и ключевых участников, но не от меня, адвокат Расследования, адвокатов ключевых участников или сотрудников безопасности Расследования. Дальнейшие распоряжения были сделаны о том, что их внешний вид не должен быть скрыт от любого другого человека, которого я укажу.
86. 9 октября 2015 я сделал еще еще одно распоряжение об ограничении, предоставляющее анонимность в отношении свидетеля, известного G. К моменту этого распоряжения, я не видел необходимости в заслушивании дополнительных устных показаний.
Трансляция
87. По действующему законодательству, трансляция любого слушания дознания не разрешена. После открытия расследования, трансляция могла была быть разрешена для тех заседаний расследования в той степени, которые я счел бы целесообразными.
88. 31 июля 2014 года я разрешил трансляцию официального открытия расследования.
Были достигнуты договоренности с одной широковещательной компанией, что ее видеопоток будет доступен для других вещателей.
89. 5 сентября 2014 года я выслушал представления о том, должен ли я разрешить трансляцию судебных заседаний Расследования, в частности, дачи показаний. Кроме того, я выслушал представления относительно трансляции судебных заседаний Расследования в прямом эфире через интернет.
90. 7 ноября 2014 года я дал предварительное письменное разрешение о предоставлении дополнительных материалов по некоторым аспектам вопроса о потоковой трансляции расследования через интернет.
91. 14 ноября 2014 я выслушал дополнительные материалы по этому вопросу. Эти материалы содержали данные Столичной службы полиции об откликах некоторых перспективных свидетелей на идею трансляции их показаний, и об эффекте, оказанном этим обстоятельством на готовность некоторых свидетелей давать показания Расследованию.
92. 26 ноября 2014 года, я вынес письменное постановление с указанием причин моего решения не разрешать прямую трансляцию судебных разбирательств Расследованию в момент дачи показаний. Другие соображения применяись к открывающим и закрывающим заявлениям адвоката Расследования и законных представителей ключевых участников, трансляцию которых я разрешил.
Текстовые сообщения в помещениях слушаний
93. 12 сентября 2014 я опубликовал протокол в отношении использования живого текстового общения в помещениях слушания.
94. В нем говорилось, что, в общем, любой член юридической команды, или прессы, или публики был свободен в использовании мобильного электронного устройства в помещениях слушаний для отправки и получения текстовых сообщений в момент заседаний Расследования, при условии что устройство используется в бесшумном режиме и не создает помех разбирательству. На практике это было заменено мерами, изложенными в протоколе, описанном в пункте 98 ниже.