Дефицит средств не позволял построить организацию обороны государства по-новому. Государственные структуры власти были вынуждены вновь и вновь созвать неэффективное посполитое рушенье, так как оно оставалось наиболее дешевым способом формирования вооруженных сил. Невыплаты жалованья наемным солдатам приводили к насилию с их стороны по отношению мирного населения, заключавшемуся прежде всего в реквизициях продовольствия и постоях на частновладельческих землях. Присутствие наемников становилось предпосылкой для возникновения социальных конфликтов, они были для мирного жителя такими же нежелательными «гостями», как неприятельские войска.
При этом нельзя сказать, что княжество не обладало необходимым потенциалом для ведения успешной войны с Московским государством. Оказалось, однако, что власти не смогли как следует распорядиться ими и наладить эффективную организацию вооруженных сил и военно-оборонительных мероприятий. Чрезвычайно низкая исполнительская дисциплина, отсутствие воли и решимости при принятии решений стали яркими показателями кризиса власти. Неспособность ответить на вызовы, возникшие в результате военного положения, привела в конце концов к постановке вопроса о сохранении суверенитета ВКЛ.
Отношение правящих кругов княжества к войне было достаточно противоречивым. С одной стороны, они прекрасно понимали, что равнодушие к ливонским делам может привести к катастрофическим последствиям. Приход московитов в Ливонию создавал дополнительную угрозу безопасности ВКЛ. С другой стороны, вступление в военный конфликт было нежелательным из-за дефицита средств и нарушения прежней стабильности. Вариант, при котором удалось бы установить контроль над Ливонией и одновременно избежать войны с Московией, не прошел. В условиях развертывания широкомасштабной войны с восточным соседом (и особенно после потери Полоцка) среди политической элиты произошел своеобразный раскол. Радзивиллы категорически высказались за отказ от защиты ливонской территории, предлагая сосредоточиться либо на восстановлении мира с Московским государством, либо на решительном ударе по противнику. Вопреки этой позиции великий князь Сигизмунд Август отстаивал мнение о необходимости обязательного удерживания под своим контролем Ливонии.
К сожалению, после 1561 г. Сигизмунд Август пренебрег литовскими делами, почти постоянно находясь в Польше. Это создавало в глазах правящей элиты и широких общественных кругов негативный образ его безразличного отношения к проблемам обороны ВКЛ. Война все более принимала для общественного мнения непонятный, если не сказать — бессмысленный характер: она велась за неизвестно чьи интересы и только вытягивала последние средства из карманов шляхты. Энтузиазм шляхты, вызванный сначала возможностью обогащения за счет Ливонии, а затем — необходимостью реванша за потерю Полоцка, разбился о равнодушие господаря, который не приезжал в княжество, и бездействие радных панов, которые без господаря не могли ничего сделать. Война еще больше потеряла популярность в рядах шляхты при осознании безрезультатности принятых мер и затраченных на военные цели средств.
Отношение к войне было тесно связано с отношением к заключению новой унии с Польшей. Сигизмунд Август после первого этапа присоединения Ливонии к ВКЛ понял, что без помощи извне не обойтись. С 1562 г. он начал поддерживать идею унии. Осознание необходимости привлечения дополнительных сил и средств происходило и в магнатско-шляхетском окружении. Однако ни магнаты, ни рядовая шляхта не поддержали идею инкорпорационной унии, твердо отстаивая суверенитет страны. Уния рассматривалась, прежде всего, как равноправный союз двух государств, необходимый для обеспечения безопасности и проведения согласованной внешней политики.
С другой стороны, часть элиты во главе с Радзивиллами затягивала время, чтобы отложить заключение унии на будущее. В конце Ливонской войны эта бесперспективная в условиях военного положения позиция не получила поддержки ни у правящей элиты, ни у обыкновенной шляхты. Очевидным было полное истощение ресурсов и необходимость внешней помощи, которую могла дать в тогдашних условиях только Польша.
В пограничной зоне, которую непосредственно затронули военные действия, отношение к войне и воюющим сторонам варьировалось от добровольного и активного участия в оборонительных мероприятиях до индифферентных настроений. Последние были вызваны разочарованием населения в возможностях центральных властей оказать помощь в организации местной обороны. Пограничные земли имели достаточно поводов почувствовать себя одинокими перед угрозой вражеских нападений. Это, в частности, хорошо отразила осада Полоцка и Озерища.