Я тихонько подошел к Лие и положил руку на плечо. Лия обернулась ко мне и я ее поцеловал. В поцелуях Лии было что-то особенное Она вся отдавалась им. Ее полуоткрытый рот во время поцелуя медленно бродил по моим губам туда и сюда, в тоже время крепко прижимаясь к ним, глаза е были закрыты. Мои руки ласкали ее тело. Тело от ласк ожило, напряглось, соски заострились, по животу и бедрам прошла легкая дрожь, ноги сами раздвинулись и в образовавшимся просвете моя рука почувствовала горячую шелковистую глубину. Лия стояла лицом к зеркалу, наблюдая в нем за моими руками. Я немного спустил штаны с трусами и она потерлась ягодицами о мой член. Потом отстранилась, чтобы и меня было видно в зеркале. Так мы стояли несколько минут, любуясь друг другом. Рука Лии открывала и закрывала головку моего члена. В такт ее руке член напрягался, становился больше и старался подняться еще больше. Мне было очень приятно, только хотелось чтобы она сжимала его плотнее и делала это чаще. Она как бы почувствовала мое желание. Ее ладошка плотнее схватила мой член, а темп задавал я, устремляясь в кольце ее пальцев. Нам было не очень удобно делать это стоя. Я попятился и лег спиной на кровать. Лия стала на колени и продолжала меня ласкать. Я подсказал Лие…
— «Чуть побыстрее, посильнее сожми — вот так.
Она беспрекословно повиновалась, глаза ее блестели, на щеках играл яркий румянец. Я чувствовал, что у меня скоро все кончится и не хотел оставлять Лию без ответной ласки. Я подхватил ее руками и поставил над собой так, что ее влажное, ждущая глубина, оказалась напротив моего лица. Лия стояла надо мной на коленях. Одной рукой она опиралась на кровать, другой продолжала гладить мой член. Я прижался губами к ее нижним губкам, вставил туда язык и стал им щекотать ее. Еще мгновенье и сперма оказалась в ее руке. Лия откинулась рядом со мной на спину. Я повернулся на бок и продолжал лизать у нее. Она судорожно подергивалась. Еще немного и она прошептала:
— Хватит Алеша.
Я не знала, что мужчину можно так.
— Как это интересно. Тебе действительно было приятно. Как от женщины?
— А ты разве не женщина?
— Нет, я говорю о другом. Это ведь была только рука.
— Это не имеет никакого значения. Главное, чтобы было приятно обоим, чтобы не превращалось в привычку, чтобы каждый раз было ново и желанно, тогда можно все, и все будет хорошо.
Глава 9. Лия
Сегодня опять мой день.
Вначале наши отношения с Алешей были беспорядочны, но потом мы договорились с Наташей об очередности Нас было двое, а он один и, естественно, ему было трудно. Алеша молча принял предложенный нами порядок. Только во время нашей естественной хвори порядок несколько нарушался и тогда другая на это время владела Алешей без раздельно. Алеша ужинал на кухне а я готовилась к встрече с ним. Как правило, они проходили в нашей комнате, если только фантазия или игровая прихоть не вызывали у нас желания заниматься этим в другом месте. Зная, что Алеша любит целовать меня в самых неожиданных местах, я тщательно слегка надушилась, даже подкрасила соски грудей и опять, как в прошлый раз, смотрела себя в зеркало — все ли в порядке. Меня уже давно мучила мысль что рано или поздно все у нас кончится, что тогда останется кроме непрочных воспоминаний? Вид половых сношений между мужчиной и женщиной очень возбуждал меня. Глядя на Алешу с Наташей, я бывала удовлетворена так, как будто сама побывала под ним.
Я хотела оставить о наших взаимоотношениях более существенную память, чем воспоминание. У нас была кинокамера и цветная пленка. Наташа и Алеша умели фотографировать, да и я сумела бы, хитрость не велика. Мысленно я сочиняла сценарий и ракурсы съемок.
Возбужденная всем этим, я набросилась на Алешу, когда он вошел как будто не видела мужчину сто лет. Раздразнив Алешин член губами, я по Наташиному образцу легла на стол и позволила Алеше воспользоваться обоими моими отверстиями так глубоко, как только он мог. Мне почти не было больно, я привыкла к Алешкиному члену. Закончили мы новым способом, честь открытия которого принадлежала Наташе. Когда я была полностью удовлетворена, Алеша был на грани этого Я смазала вазелином внутренние стороны бедер, слегка свела их и Алеша в образовавшуюся чуть выше колен щель стал вводить свой член. Он мягко скользил между бедер и через минуту я почувствовала, что уже все.
Пока мы отдыхали, я, поколебавшись, выложила Алеши свой план. Как ни странно, но он сразу согласился. Оставалось теперь только уломать Наташку, но вдвоем это было уже легче. В благодарность за уступчивость я второй раз удовлетворила Алешу так, как он больше всего любил — ртом. Это умела делать только я. Наташа пробовала, но у нее не получалось, она делала зубами Алеше больно и никогда не могла довести Алешу до конца. А я обращалась с Алешиным членом нежно, глубоко забирала его в рот, осторожно глотала, трогая его языком. Оказывается, его конец, хоть он и очень толст можно проглотить. Вообще мы с Наташей, как женщины, в чем-то разнимся. Как-то придумали игру: Алеше завязали глаза, посадили его на стул, сами по очереди вводили в себя его член, присев к нему на колени. Алеша, не касаясь нас руками, должен был угадать, кто из нас. Алеша никогда не ощибался, хотя мы и придумывали разные уловки, чтобы сбить его с толку. На все вопросы, как он нас различает, он отвечал, что там мы разные и что пословица насчет серых кошек не верна — каждая женщина в ощущениях для члена мужчины различна.
Глава 10. Наташа
Сегодня у нас великий день. Наш «главный режиссер» — Лия закончила монтаж фильма «Наташа, Алеша и я «, так она его назвала, показывала широкой общественности, т. е. мне и Алеше. Господи, как она нас замучила! Некоторые сцены заставляла переснимать дважды и трижды: Видете ли плохо получается, плохо видно. На свое горе мы научили ее обращаться с кинокамерой, так она объективом залезала ко мне, извините, чуть ли не … мы перед камерой продемонстрировали все возможные способы, о которых знали, или сами изобрели. Израсходовали всю пленку сделали несколько сот фотографий.
Теперь она потребовала письменного изложения своих впечатлений в качестве приложения к нему. Фильм, надо признать, получился потрясающий. У меня до сих пор трясуться колени и дрожат руки так, что еле могу себя унять. Фильм шел около двух часов и все это время я находилась в постоянном напряжении и сладкой истоме. До сих пор не могу успокоится, хотя была участницей этого фильма, но Лия смонтировала его так, что много оказалось новым и интересным. Снимались мы в черных полумасках, вдруг фильм попадет в чужие руки, страшно даже подумать? Просмотр оказал на нас такое действие, что мы несколько раз прерывались для удовлетворения страсти, откуда только силы брались. Алешу мы совсем доконали. Нам с Лией пришлось даже взятся за старое, благо вспоминать не приходилось — в фильме мы все это показали — а иначе досмотреть было бы просто невозможно. Сейчас в голове у меня хаос, ни о чем не могу связано думать, но отдельные сцены фильма оказались настолько яркими, запоминающимися, что и без фотографий, отпечатанных в основных сценах, я могу описать их совершенно подробно.
Лия лежит сейчас на кровати в совершенной прострации. Она настолько возбужденна, столько раз во время просмотра удовлетворяла свою страсть, что с ней случился обморок и нам после кино пришлось ее откачивать. Сейчас она выпила снотворное и спит. Ну и вид у нас! Глаза ввалились, бледные, как смерть, на теле синяки. Не знаю, кто из нас это сделал. Или она сама себя так истерзала… Вся опухла и не закрывается. Еще бы, у меня рука не такая уж маленькая, а ведь вся кисть под конец была там. Да и у меня вид, наверное не лучше, хотя и более выдержанная. Но никакой выдержки не хватит, чтобы смотреть эти сцены. Когда это снималось, как- то не обращалось внимание на детали. Или сама снимала и тогда внимание рассеивалось из-за необходимости управления камерой или снимали меня, в эти минуты как то не замечаешь подробностей. Перед камерой мы никогда не играли. Старались разными способами возбудить себя, добивались естественности и в результате получили потрясающее произведение. Дураки люди, что из-за присущего им ханжества преследуют, так называемую порнографию. Да имей они хотя бы часть такого фильма, как у нас, то не страшно им было бы стареть, разводится. Он может заменить все, ни за какие сокровища мира я не расстанусь с ним. Эти сцены при любых жизненных невзгодах будут напоминать, что я изведала в половой части почти все, что только можно и нельзя, ничего не упущено, нет ничего не испробованного.