мер, Генрих Клейст... «Недавно, — пишет он как-то в
Теория познания, кратко очерченная в предыдущих
своем захватывающем стиле, — я ознакомился с фило-
разделах настоящей статьи, имеет, по моему мнению·, софией Канта и должен теперь сообщить тебе одну
важное значение для оценки современной социальной
•мысль из нее; ведь мне не нужно бояться, что она по-
ситуации. Особенности этой ситуации во многом опре-
трясет тебя так же глубоко, так же болезненно, как и
деляются упадком влияния авторитарной религии.
меня. Мы не можем решить, есть ли то, что мы зовем
Этот упадок привел к широкому распространению ре-
истиной, подлинная истина или это только так нам
лятивизма и нигилизма, к утрате всякой веры, даже
.кажется. Если верно последнее, то истина, которую мы
веры в человеческий разум и как следствие этого веры
здесь собираем, после нашей смерти не существует бо-
людей в самих себя.
лее и все наше стремление приобрести достояние, ко-
Однако выдвинутые мною в этой статье аргументы
.торое следовало бы за нами в могилу, тщетно. Если
показывают, что нет никаких оснований для столь без-
острие этой мысли не затронет твоего сердца, то улыб-
надежных выводов. В действительности все релятивист-
нись над другим человеком, который чувствует себя
ские и нигилистические (да и экзистенциалистские) глубоко раненным в своем интимнейшем святилище.
аргументы базируются на ошибочных рассуждениях.
Моя единственная, моя высшая цель пала, и у меня
Кстати, сам факт использования подобных рассужде-
нет другой» [3, с. 197—198].
ний демонстрирует, что в этих философских учениях
Я согласен с Ницше, что слова Клейста волнуют.
роль разума хотя и признается фактически, но он не
' Я также согласен, что прочтение Клейстом кантовского
используется должным образом. Пользуясь терминоло-
учения о невозможности достижения знания вещей в
гией, принятой в такого рода философии, можно ска-
себе, достаточно искренне, хотя и расходится с наме-
зать, что ее сторонникам не удалось понять «человече-
рениями самого Канта. Кант верил в возможности на-
ской ситуации». В частности, они не смогли осмыслить
уки и в возможность достижения истины. (К принятию
способность человека расти как интеллектуально, так
субъективизма, который Клейст правильно признал
и морально.
шокирующим, Канта привела только необходимость
В качестве яркой иллюстрации такого рода заблуж-
объяснения парадокса существования априорного есте-
дения, безнадежных следствий, выведенных из неудов-
ствознания.) К тому же отчаяние Клейста было, по
летворительного понимания эпистемологической ситуа-
крайней мере частично, результатом разочарования, вы-
ции, я приведу отрывок из «Несвоевременных размыш-
званного осознанием упадка сверхоптимистической ве-
лений» Ницше (разд. 3 его эссе о Шопенгауэре): «Та-
ры в простой критерий .истины (типа самоочевидности).
кова была первая опасность, в тени которой вырастал
-Однако, каковы бы ни были исторические источники
Шопенгауэр: одиночество. Вторая же называется: от-
этого философского отчаяния, оно не является неиз-
чаяние в истине. Эта опасность сопровождает каждого
бежным. Хотя истина и не открывается нам сама по
мыслителя, путь которого исходит от кантовской фило-
себе (как представлялось сторонникам Декарта и Бэ-
софии, если только он сильный и цельный человек в
кона) и хотя достоверность может быть недостижима
своих страданиях и желаниях, а не дребезжащая мыс-
для нас, тем не менее положение человека по отноше-
лительно-счетная машина... Правда, мы всюду можем
нию к знанию далеко от навязываемой безнадежности.
прочесть, что [влияние Канта]... вызвало революцию
Наоборот, оно весьма обнадеживающее: мы суще-
во всех областях духовной жизни;_ но я не могу пове-
ствуем, перед нами стоит труднейшая задача — по-
рить этому... Но как скоро Кант начнет оказывать дей-
знать прекрасный мир, в котором мы живем, и самих
ствительное влияние на массы, оно скажется в форме
себя, и, хотя мы подвержены ошибкам, мы тем не ме-
разъедающего и раздробляющего скептицизма и реля-
нее, к нашему удивлению, обнаруживаем, что наши
тивизма; и лишь у самых деятельных и благородных
силы познания практически адекватны стоящей перед
умов... его место заступило бы то духовное потрясение
•нами задаче — и это больше, чем мы могли бы пред-
390
397
ставить себе в самых необузданных наших мечтаниях.
предварительном порядке) в качестве наилучшей из
Мы действительно учимся на наших ошибках, пробуя
доступных нам гипотез некоторое предложение, фикси-
и: заблуждаясь. К тому же мы при этом узнаем, как
рующее факт.
мало мы знаем: точно так же. как при восхождении на
Вместе с тем между предложением и нормативным
вершину каждый шаг вверх открывает новые перспек-
предположением имеется важное различие. Можно
тивы в неизвестное, и перед нами раскрываются новые
сказать, что нормативное предположение о некоторой
миры, о существовании которых мы в начале восхож-
линии поведения или норме с целью принятия ее-после
дения и не подозревали.
последующей дискуссии и решение о принятии этой
Таким образом, мы можем учитьсяи мы способны
линии поведения или нормы создаютэту линию пове-
растив своем знании, даже если мы никогда не можем
дения или норму. Выдвижение же гипотезы, дискуссия
что-то познать,то есть знать наверняка. И пока мы
по поводу нее и решение о ее принятии или принятие
способны учиться, нет никаких причин для отчаяния
' некоторого предложения не создают в том же самом
разума; поскольку же мы ничего не можем знать на-
смысле факта. Именно это различие, как я теперь пред-
верняка, нет никакой почвы для самодовольства и тще-
полагаю, послужило основанием для высказанного мною
славия по поводу роста нашего знания.
ранее мнения о возможности выразить при помощи
Могут сказать, что изложенный нами новый путь по-
термина «решение» контраст между принятием линий
знания слишком абстрактен и изощрен для того, чтобы
поведения или норм и принятием фактов. Однако все
возместить утрату авторитарной религии. Возможно, это
это было бы, несомненно, значительно понятнее, если
правда. Однако нам не следует недооценивать силу
бы вместо дуализма фактов и решений я говорил о
интеллекта и интеллектуалов. Именно интеллектуалы —
дуализме фактов и линий поведенияили о дуализме
«второразрядные торговцы идеями», по меткому выра-
фактов и норм.
жению Хэйека, — распространяли релятивизм, нигилизм
Терминологические тонкости, однако, не должны от-
и интеллектуальное отчаяние. Почему же тогда некото-
теснять на второй план самое важное в данной ситуа-
рые другие — более просвещенные — интеллектуалы не
ции, а именно неустранимость указанного дуализма.
могут преуспеть в распространении доброй вести, что
Каковы бы ни были факты и каковы бы ни были нормы
нигилистический шум действительно возник из ничего?
(к примеру, принципы нашего поведения), прежде все-
го следует провести между ними границу и четко пред-
12. Дуализм фактов и норм
ставить себе причины, обусловливающие несводимость
норм к фактам.
В книге [4] я говорил о дуализме фактов и реше-