«Ага, ждете, чтобы я разыграл перед вами сценку? Извольте!»
Он выудил из кармана трубку и стал невозмутимо набивать ее табаком. Да так медленно, что Мариетто не выдержал и нервно воскликнул: «Ну держись!» — и пошел дамкой.
Дон Пиппино глубоко, с видимым удовольствием затянулся и словно случайно выдохнул дым прямо Бруно в лицо, но тут же извинился, улыбнувшись уголками губ, и повел бровями: прости, мол, если дым тебе неприятен. И наконец сказал, обращаясь к отцу Бруно.
— Вы сказали «Аваллоне», да? Аваллоне… что ж, у нас это довольно распространенная фамилия, я сам знаю двух Аваллоне. А как он выглядел?
Окутанный голубоватым дымным облаком, он молча выслушал несколько бессвязный рассказ Мариетто, дав понять, что такого человека он, похоже, не знает.
— А почему он ко мне не заглянул? Надеюсь, вы сказали ему, где я живу.
Он ловко взял нить разговора в свои руки. Мариетто незаметно для себя самого из задающего вопросы превратился в ответчика.
— Хочет преподнести вам сюрприз и в один из ближайших дней приехать поудить вместе с вами рыбу.
— A-а, поудить рыбу вместе со мной. — Паломбелла бросил взгляд на доску.
— Не дайте себя обмануть, Марио! Если сейчас сходите дамкой, да-да, этой, сразу выиграете.
Он встал и направился к стойке.
— Как всегда, стакан вермута.
Затем прочистил трубку, вынул из кармана газету и, не спеша попивая вино, машинально пробежал глазами заголовки газет. «Что это еще за друг такой — Аваллоне? Друзья, которые осторожно выспрашивают, где ты живешь, и обещают сюрпризы, — это друзья твоих врагов». Удивляло Паломбеллу лишь одно: зачем незнакомец назвал свою фамилию, пусть даже вымышленную? Разве что сам хозяин бара спросил гостя об этом, но выяснять, так ли все было, опасно — любопытство Мариетто и его сыночка и без того достигло предела. Нет, когда говорят, что хотят преподнести другу сюрприз (а какой — Мариетто даже не подозревает), обычно не называют своей фамилии, таковы правила игры. Так откуда взялся этот Аваллоне? Кстати, эта фамилия ему ничего не говорит.
«Наверняка речь идет о друге Дядюшки Нтони», — решил он. И допил свой бокал. Джулия права, и он только теперь понял истинный смысл заключительной фразы письма: «В Неаполе во время урагана в одном из магазинов взорвался телевизор. Здесь, в Апельсиновой Роще, я велела всем быть поосторожнее, ведь погода портится. Прошу тебя, будь и сам поосторожнее».
Ураган по воле разъяренного Дядюшки Нтони понесся вдаль, сюда, в Фиа. Лучше пока отказаться от рыбной ловли, не то тебя самого на крючок поймают.
Он вновь сунул газету в карман, аккуратно сложив ее вдвое. Расплатился.
— Приятного вам денька! — любезно пожелал он Мариетто и Бруно, покидая бар.
— Ну а что он ответил? — допытывался Брандолин.
— Что знает двух людей с такой фамилией. Но так и не сказал, знаком ли ему тот нежданный гость.
Из окна служебного помещения старший сержант увидел, что Паломбелла лениво вышел из бара, и поспешил к Мариетто.
— По-моему, он энтого Аваллоне не знаит, — вмешался в разговор Бруно.
Брандолина это чрезмерное усердие юного сыщика начинало раздражать.
— А почему ты не в школе?
— В школу больши не хажу, — ответил Бруно тоном человека, которому учиться больше нечему и незачем.
— Гм. Если хочешь стать карабинером, то прежде научись писать грамотные отчеты. Иными словами, прежде чем следить за Паломбеллой, тебе надо проследить за грамматикой.
Лицо Бруно запылало. Когда он составлял отчеты, кое-какие сомнения насчет грамматики у него появлялись. Но он не думал, что карабинеры такие придиры, важны-то факты, а не эта дурацкая грамматика. Он готов был сносить насмешливые взгляды «мафиозо» и едкий дым его паршивой трубки. Но уж полицейские-то должны быть ему, Бруно, благодарны за «беспрерывную службу» с самого полудня до позднего вечера. А единственным вознаграждением были старые комиксы, которые ему дарил Траинито, да еще объяснял, как стрелять из пистолета. А самому пострелять так и не дал.
Брандолин допил ликер и угрюмо зашагал к себе, в оставшуюся неохраняемой служебную комнату. Траинито и Сартори помчались на автостраду, где рейсовый автобус сбросил в яму трактор сельского кооператива. Еще на улице Брандолин услышал трель телефонного звонка и в два прыжка очутился в комнате.
— Алло, — прохрипел он в трубку.
— Отличные новости! — В голосе Лаццерелли звучала огромная радость. — Арест Коллорини приободрил все наше управление. Из двух джентльменов, заехавших в Фиа, один зарегистрировался под фальшивой фамилией Куомо. Второй — Аваллоне, мелкий жулик, недавно временно отпущенный на свободу. Достойные друзья вашего Барона! Вы сказали ему, чтобы ждал визита?