— Эй-эй! Ты что творишь?!
Впрочем, «возгласами» этот грозный и шипящий свист было трудно наречь: незваный гость оставался верен приличиям и не повышал голоса.
— Гвальд?! — возмущённо рыкнул Касарбин.
Он с трудом сдерживал свою ярость, и дрожащие от волнения пальцы, не повинуясь хозяину, едва не соскользнули с черенка меча.
— Гвальд, ты умом тронулся?! Ты зачем нас так пугаешь?! — злобно прыснул молодой человек, пряча меч в ножны. — Я же… я ведь мог случайно пронзить тебя!
— Хах, будет тебе хвастаться. «Пронзить меня»! — насмешливо прошептал мужчина.
Мастер тоже спрятал оружие, а затем словно ни в чём не бывало начал размещаться среди поклажи.
— Нос-то не задирай. И не шуми! Чего раскричался? Я едва разминулся с этими жуткими тварями, уграшами, и коли примешься вопить и дальше, будь уверен, друг, они вновь придут.
— Не скажи, — печально выдохнул Касарбин, усаживаясь рядом с Лили, которая, кажется, ещё не до конца отошла от сонного зелья с омиртетией, а потому хранила завидное спокойствие. — Уграши оставили нас в покое, и сделали это по доброй воле, неизвестно почему. Но это-то и тревожит больше всего! Гвальд… что там происходит?
Туман постепенно рассеивался. Теперь, находясь в лодке, можно было рассмотреть собственные руки и ноги весьма отчётливо, точно так же, как и лица товарищей. За боротом ещё проглядывались серые, влажные пески отмели, однако воды Зелёного моря уже начали вновь прибывать, и суши становилось всё меньше и меньше с каждым последующим мгновением.
— Лили, — Гвальд кивнул девице, — ты как?
Травница слегка улыбнулась мужчине в знак того, что она в полном порядке, а затем взялась и дальше дышать на свои озябшие ладони и растирать их друг о друга.
— Что там происходит, говоришь? — опомнился бывший начальник дворцовой стражи. — Какая-то чертовщина! Вы же видели тот страшный водоворот? Да я в жизнь не наблюдал столь мощный золотой катаклизм! Но водоворот будто застыл в воздухе, и, в итоге, ничего не происходит. Глава… она… мы догнали вора и отняли у него монету, и… ну…
— «Ну», что? — тихо прохрипел Касарбин.
Не выдержав уклончивого бормотания друга, он нахмурился, требуя тем самым большей внятности и честности. В конце концов, разве они — не такие же члены братства Белой Семёрки? Они заслуживали знать правду.
— Ну, в общем, случилось так, что сперва я забрал у Ирмингаут кристалл, а затем…
— А затем? — Бел-Атар скорчил ещё более впечатляющую мину: один глаз он зажмурил, а второй выпучил и им же вперился в собеседника.
— А затем отдал камень ей обратно.
На сих словах Касарбин разочарованно ударил себя по лбу со всего размаха.
— Она побежала к Его Высочеству! — оправдывался Гвальд. — Его Высочеству необходимо во что бы то ни стало завладеть иглой Виликарты, чтобы…
— Да с чего ты взял, что эта ведьма «побежала» к принцу? — художник рассерженно потирал переносицу. — Всеми богами клянусь, твоя доверчивость и твоя наивность однажды сведут тебя в могилу, Гвальд!
Вначале спора мужчины просто неосознанно повысили тона, чуть-чуть, но теперь уже орали друг на друга во всё горло.
— Богами клянусь, эта ведьма давно уже пересекла городскую черту! Плакали наши денюжки! — Касарбин тыкал пальцем в пустое пространство. — Влюблённость застит тебе глаза!
— Не говори плохо о Главе! Ты ничего не знаешь! Тем более, игла Виликарты изначально не предназначалась для продажи, она всегда была для Его Высочества, а мы получим… мы получим…
Не дожидаясь возражений, мастер наклонился к скарбу Белой Семёрки. Только вместо мешков с сокровищами он обнаружил на дне лодки лишь пару скрученных верёвок и связанного Момо.
— …это. Хм… а где мешки с монетами?
— Хах! «А где мешки с монетами»? — Касарбин подскочил на ноги и раскинул руки по сторонам, как будто всё больше приближался к нервному срыву. — Может, спросишь у своего «верного и надёжного» приятеля, Учёного?! Он стащил мешки исподтишка, пока мы делили арашвир! А затем уплыл на лодке! Давай, ищи теперь его по всей столице!
Гвальд обескураженно открыл рот и захлопал глазами. И единственным, что он сумел выдавить из себя через какое-то время, было хриплое:
— Почему Момо связан?
Усталый и вымотанный Бел-Атар опустился рядом с мастером.
— Момо был не в себе, а потом, наоборот, он полностью ушёл в себя, так что мне пришлось так поступить.
— Ха-ха! Занятно! — раздался звонкий мальчишеский голос со дна лодки.
Лежащий на спине Момо вскинул вверх свободную руку и почесал нос.