Наконец, Сэль оторвался от бумаг, отложил в сторону перо и поднял взгляд на приглашённого. Конечно, Гвальд лучше многих понимал, что слухи и истина — это две совершенно разные странницы, пути которых пересекаются лишь изредка. Что бы не говорили о Его Высочестве, как бы его не восхваляли или не проклинали в народе, правды это не изменит. Смотрящему издалека трудно определить, чему из всего этого добра и зла верить можно, а чему ни в коем случае нельзя доверять, потому что… потому что настоящая личность — это тайна, доступная лишь близкому сердцу. И она не открывается так просто первому попавшемуся, приподнявшему завесу исподтишка. Кем бы на самом деле не являлся Сэль, Гвальд одно знал наверняка, — он его правитель. Приклонив колени и опустив взор в пол, мастер отчеканил голосом начальника стражи:
— Приветствую Вас, Ваше королевское Величество! Позвольте представиться, меня величают Барадульфом, и когда-то я служил во дворце на благо Его Величества мага-короля и королевства Элисир-Расар!
— «Высочество», не «Величество», — хозяин поправил гостя. — Меня ещё не короновали по правилам двора. Мне известно, кто ты такой, Барадульф. Мы пересмотрели твоё дело…
Речь шла о «деле» чуть ли не семилетней давности, по итогам которого Барадульфа и уволили с позором, лишив мужчину тем самым не только перспективной должности и средств к существованию, но и не менее важного имущества для жителей Элисир-Расара — чести. После того инцидента, злополучного и попирающего достоинство, Барадульф очутился в свободном плавании на улицах города. И, поскольку его имя было запятнано, никто не желал принимать опального, даже отпускать ему товары или предоставлять какие-либо услуги, и Гвальду пришлось спуститься ниже, поближе к омуту, где рады были всякому бродяге или беспризорнику. Там он обзавёлся новым прозвищем, нашёл работёнку и быстро заслужил уважение и преданность местных старожил, однако Гвальд ни на мгновение не забывал те края, которым он изначально принадлежал, точно также, как и не вычёркивал из списков собственное имя. Он всегда хотел однажды обелить честь, вернуться на точку крушения на восстановленной ладье, поднять со дна затонувшие ценности и продолжить намеченный путь. Хотел написать на борту своего судна «Барадульф», а не «Гвальд», так крупно и ярко, чтобы каждый бог-покровитель Элисир-Расара видел эти буквы воочию. Видел, запомнил, и защитил владельца.
Совсем недавно Гвальд получил потрясающие известия от королевского гонца! Он был не просто помилован в честь восшествия на престол нового правителя, нет, он был полностью оправдан! Что и удостоверил царский указ с печатью, лично подписанный Его Высочеством наследным принцем, поднесённый мастеру в дар.
— Мы пересмотрели твоё дело, и явственно установили, что суть его составляли по большей части злые слухи.
— Воистину, Ваше Высочество, клянусь Вам, я непричастен. Всё это — клевета!
— Тебе не за чем теперь передо мной оправдываться, ибо ты уже… оправдан, — хмыкнул принц и хитро улыбнулся, — оправдан перед законом. Не скажу, что это справедливо, ибо я не в силах вернуть тебе утраченные годы, но могу дать хотя бы это.
— Благодарю, Ваше Высочество. Вы столь щедры, что изволили исполнить моё заветное желание…
— Вообще-то, я тебя не для такой беседы пригласил, Барадульф. А теперь поднимись с колен и присядь сюда, напротив меня, — наследный принц плавным и благородным жестом указал на роскошное деревянное кресло.
Храбрый и мужественный Барадульф почувствовал, как у него по шее пот заструился. Хорошо, что предательские капли выступили хотя бы не на лбу, и он не потерял лицо перед Его Высочеством. Пронзительный и вездесущий взор Сэля Витара заставлял многих нервничать, особенно теперь, когда глаза его, прежде нежно-голубые, наполнились медовыми и золотистыми огнями явно магической природы.
— Сюда, на стул, — повторил принц и Гвальду пришлось повиноваться.
После того, как гость с трудом втиснулся в резное кресло с высокой спинкой, Его Высочество приступил к главному:
— Обычно после помилования или оправдания мы не возвращаем прежние посты или имущество. Я просто не могу объявить всё правосудие бывшего Главного советника несостоятельным. Но в данном случае, господин Барадульф, я от всего сердца желаю вам предложить некоторую компенсацию. Это не будет прежний пост начальника дворцовой стражи, но… Эмерон Чёрный Вереск, как моя правая рука и доверенное лицо, нынче получил стремительное повышение по службе, и его должность опустела. Я бы хотел, чтобы вы заступили на неё. Он был капитаном ночной стражи, и с этого уже можно начинать…