Медленно приблизившись к Гвальду, Бел-Атар принял точно такую же позу и уставился на мрачный горизонт.
— Желаешь что-то сказать? Что-то спросить? — первым не выдержал мастер.
— Даже не знаю… наверное, не буду докучать тебе нравоучениями, как и не примусь выпытывать, каким же образом ты намереваешься провернуть столь сложный и рискованный план в подобной… кхм… «компании». В конце концов, с вами бессмертная эльфийка, которой явно не чужда магия.
Гвальд улыбнулся и придирчиво взглянул на старинного приятеля.
— Говорил, что не будешь. А сам по полной отчитал!
— Как настоящее имя этого мальца? — Касарбин резко сменил тему.
— Момо-то? Спроси у него сам. Авось, он тебе расскажет. И не бойся его, парнишка полностью безобиден.
После затяжной паузы Гвальд порыскал по нагрудным карманам и извлёк фляжку.
— На, выпей. И отправляйся спать, завтра рано подниматься.
Молодой человек пригубил какой-то крепкой браги и хотел было направиться назад в башню, но внезапно Гвальд опять заговорил:
— Если ты передумал, то я не буду настаивать. И не возьмусь задерживать тебя.
— Не передумал. Ведь… мне нечего терять. Я уже обещал.
Бел-Атар двинулся прочь размашистыми шагами, но на самом тёмном участке натолкнулся на Главу. Её упругая, фарфоровая кожа сияла даже ночью, особенно ярко выделяя неестественные, блестящие бордово-алые глаза, что походили на два красных солнца, которые тонули в мареве кровавого заката на фоне пустыни из снега и льда. Мираж её холодной родины никогда не покидал её лица.
— А… — гость растерялся, но потом быстро собрался и поприветствовал женщину так, как было принято у него в королевстве. — Эмин-Тар.
— Зови меня «Глава», — приказным тоном провозгласила эльфийка.
Касарбин немного склонил голову в знак почтения и отправился спать.
Дождавшись, пока человек скроется из виду, Глава подошла к Гвальду. Сейчас на ней значилась её повседневная одежда: неприметные штаны и простой серый камзол, что скрывал как можно больше кожи, а посередине её переносицы светились две смачные красные точки.
— Жаркая выдалась ночка, а лето ещё не началось, — заявил мастер, скрещивая руки на груди и посматривая на сподвижницу испытующим взором.
— Этот человек выглядит жалким, — бесцеремонно отрезала эльфийка. — Ты уверен, что он справится?
— Подумай лучше над тем, как в его глазах выглядим мы.
— Ну, мы-то всех разыгрываем, так что…
— Разыграть всех не выйдет даже у тебя, — издевательски подметил Гвальд, поднимая одну бровь вверх и наклоняясь ближе к Главе.
Да, она была эльфийкой — созданием возвышенным, бессмертным и просветлённым, но даже эта долговязая женщина не смогла бы сравняться с Гвальдом ростом.
— Бел-Атар многое знает. Между прочим, он безошибочно назвал твоё происхождение с первого раза — этлиары. Кто ещё разбирается в подобном?
— А девчонка?! — сквозь зубы, очень раздражённо, вышептала морозная эльфийка. — Зачем ты приволок к нам в дом её? Она будет восьмой, а восемь — скверное число!
— Но её зовут Лилия! Лилия — славный цветок, это доброе знамение. Девочка — это дар божеств для нас. У неё совершенная память, она влёт запомнит священные письмена.
— Уверен? Разбуди её завтра с утра пораньше, да испытай. Сделает хоть одну ошибку, тогда гони её прочь. О, отец небесный, да она не умеет даже читать простые буквы, куда ей до иероглифов!
— Но она быстро научится! Разве ты не видишь, как нам повезло? Лили гораздо лучше впишется в роль Владычицы янтаря. Она хотя бы женщина, в отличие от Момо! — Гвальд начал кипятиться, из-за чего бурно взмахивал руками перед лицом Главы.
На веранде разгорались ожесточённые бои между двумя предводителями Белой Семёрки.
— Момо — актёр! — прошипела эльфийка, сжимая кулаки. — Он справится с любой задачей! А девчонку мы не знаем!
— Он — незрелый! Ты взвалила на его плечи неподъёмный груз и требуешь чрезмерно многого!
— А ты — ничего! Только балуешь его!
— Известно, почему… судьба была к нему сурова. Ладно, давай заканчивать это. Обсудим всё завтра в городе, на медном холме. Ребята не должны слышать, как мы пререкаемся в столь ответственный момент. Это вредит боевому духу.