Наследник одним могучим глотком осушил кубок, усмиряя тёмно-красное море столь беспощадным образом. Во всяком случае, не до́лжно проливаться крови. Эту науку он усвоил благодаря бессмертному.
Стоило только Сэлю отставить прочь пустой кубок, как в двери Снежного купола учтиво постучали. Вскоре в помещение просочилась личная служанка наследного принца, молодая девица по имени Сагре́на, ещё одна благородная представительница немногочисленного ныне дома Амуин. В руках она держала широкий поднос, сплошь заставленный различными мисочками и блюдцами, прикрытыми сверху ажурными и воздушными крышками.
— Ваше Высочество, я всё подготовила так, как Вы велели, — проговорила девушка, водружая ношу на письменный стол наследника.
Её чуть завитые тёмно-русые волосы были свёрнуты в два бараньих рога и украшены драгоценной сеточкой с жемчугом, поэтому при ходьбе она издавала слабый звон.
— Здесь всё самое лучшее, как Вы и просили, — объяснялась знатная дама, поочерёдно поднимая крышку над каждым яством. — Облачения я тоже принесла, однако не уверена, что они подойдут по размеру. Видите ли, мой старший брат не такой высокий, и…
— Благодарю, Сагрена.
Престолонаследник наградил молодую женщину тёплым взглядом, и та улыбнулась. Она сразу приметила, что на кромке бледно-розовой нижней губы Его Высочества остался отпечаток от вина, и лёгким касанием пальца до собственного рта намекнула Сэлю на подобную оплошность. Принц принялся усердно уничтожать следы преступления, а служанка в тайне наслаждалась столь редким зрелищем.
— Ваше Высочество, нам бы поторопиться. Скоро обед, смена караула уже началась, и сейчас самое подходящее время для того, чтобы незаметно проскользнуть мимо охраны. Я проверила, путь свободен. Сегодня на службе Эмерон, проблем не будет, если поспешим.
— Да, но ты остаёшься, я иду один, — спокойно вымолвил принц, поднимаясь на ноги. — Помоги.
Он вытянул перед собой руки, и сперва Сагрена накинула на них одежды, после чего подала наследнику тяжёлый поднос.
— Ваше Высочество, позвольте, я хотя бы отнесу его за Вас, — слёзно прошептала дама, разминая в пальцах атласные чёрно-синие юбки.
— Нет.
Сэль уже добрался до дверей, где ему хотел помочь Верховный волшебник. Старик, придерживая створку, тоже настаивал на своём участии:
— Но, Ваше Высочество! Дозвольте хоть мне составить Вам компанию! Ваша матушка и без того недовольна Вами, если она об этом узнает…
— Не дозволяю, — строго ответил принц приказным тоном, однако потом посмотрел на наставника привычными, ласковыми и кроткими глазами. — И она узнает. Непременно. Готовься.
А затем радостно выпорхнул из кабинета, на прощанье взмахнув копной своих белоснежных волос. Они вились и реяли за его гордо выпрямленной спиной, словно знамя снежного дракона, или будто крылья хрустальной бабочки.
На одном дыхании и единственном ударе сердца промчавшись до новых покоев бессмертного мага, уже расположенных в холодном крыле, Сэль без стука и предупреждений влетел в чужие владения. К счастью, эта дверь тоже не запиралась изнутри, и хозяин спален не был занят ничем предосудительным. Он сидел на мягкой кушетке возле окна и листал одну из тех книг, которые ему пожаловал наследник.
— Прошу меня простить за столь грубое и неподобающее вторжение, — почти бесшумно вышептал принц.
Бессмертный маг ловко читал по губам, и не менее ловко — по обстоятельствам. Он лично подошёл к наследнику, забрал поднос и молча повлёк гостя за собой в самую дальнюю от дверей комнату, где располагалась кровать и туалетный столик.
— Принц приобрёл странный вкус к риску, — тихо вымолвил маг, водружая поднос на стол и присаживаясь в кресло. — Ему жизнь не дорога?
— Нет, — улыбчиво ответил гость в полголоса. — Не дорога, ведь жизнь досталась мне бесплатно. Она Вам нужна? Тогда возьмите.
По лицу Сэля пробежалась натужная улыбка. Маг понимал, что наследник просто забавляется, однако он лучше других разбирался в том, что именно кроется за всякой шуткой. Особенно, не очень удачной.
— Не шути так, это уже не странный, а дурной вкус. Зачем пришёл, что принёс?
Сэль пожал плечами и пару раз переступил с ноги на ногу, как бы растягивая момент и предвкушая результаты. Он считал, что славно потрудился и чудесным образом возделал своё поле, засеял его и проборонил, и теперь вправе ждать пышных всходов. И пускай плодов на деревьях вырастит больше, чем листьев! Так всегда приговаривали в Элисир-Расаре, когда семена опускали в почву.