— Нет, чёрт тебя побери, убирайся, — чертыхался принц, только он не мог даже рукой пошевелить, не то, чтобы защититься от грядущей беды.
— Я знаю то, что с-с-с-слаще мёда… — прошипело чудище, всё туже и туже сжимая кольца вокруг наследника. — Оно пожрёт тебя, оно тебя погубит, мелкий с-с-с-снежный кролик.
— Ах, нет!
Сэль хотел дотянуться до запястья, ведь если бы он сумел разрушить иероглиф на собственной руке, то сразу бы вернулся в Ассалгот, его дух снова соединился бы с телом и все ужасы Междумирья остались бы позади. Только на сей раз могучий чёрный змей его опередил.
— Этого не существует, это нереально, — забормотал юноша, зажмурившись и отстраняясь как можно дальше от змеиной пасти, которая готовилась откусить ему голову.
— С-с-с-слабак! С-с-с-сопротивляйся!
Внезапно на вредителя налетел рой из белых и сверкающих насекомых. Стрекозы, осы и богомолы начали разрывать ползучего гада на части. Его шкура треснула, наружу прорвалась густая янтарно-золотистая слизь. Видимо, колдовской змей состоял из либбо — волшебной субстанции, которая имела непредсказуемое влияние на живых. Вещество оказалось слишком тяжёлым, и в итоге насекомые мало чем помогли своему подзащитному. Толща либбо придавливала Сэля к полу, она налегала на молодого человека с таким устрашающим напором, что тот сам будто стал просачиваться сквозь почву. В недрах его, словно младенца, приняла на руки заботливая Моранна, богиня гнили и разложения, а затем продавила через кору земли с другой стороны. Принц взялся истошно кричать, но существует ли крик, когда никто его не слышит?
Конечности Сэля разбила дрожь, лёгкие его пылали, и он судорожно глотал воздух, когда очутился в новой местности. Весь липкий и покрытый вязкими сгустками из либбо, принц ошеломлённо выпучивал глаза, ведь поверить не мог, что всё это творится взаправду. Никогда с ним ещё не приключалось в Тчелане чего-то настолько потрясающего, и в то же время отвратительного.
Теперь он находился в тихой и укромной пещере, где властвовала тьма, но и царило спокойствие. Он лежал в чистой, прозрачной и студёной воде, а на насыпном островке посередине росло великолепное раскидистое дерево.
— Невероятно… это же Усульрин.
Усульри́н, мировое древо, принадлежало мифам и легендам древних предков Сэля, оно сгнило, испортилось и почернело, и само давным-давно осталось в прошлом. Но на поверхности воды медленно раскачивались гигантские кувшинки, а они, как известно, помнили земли Элисир-Расара от рождения эпох и видели каждого из пращуров местных королей. Должно быть, кувшинки в деталях запечатлели древо, и Сэль оказался здесь лишь благодаря старым воспоминаниям цветов.
Принц поднялся на ноги, стряхнул с кафтана уже окаменевшие крупицы либбо, и направился к островку.
— Свет из тьмы, цветок из грязи, истина из тайны, — юноша тихо произнёс девиз дома Амуин, и кувшинки кивнули ему в ответ, признав за своего. — Я — будущий маг-король, Нин-дар-дин, Господин сих земель, чья звезда взойдёт над озером в час свершений. Усульрин, поведай мне, как мне открыть собственный глиц и как раздобыть верный и разящий меч?
Сэль уже стоял напротив чёрного древа, поникшие ветви которого оперяли продолговатые сине-серебристые листья. Оно робко подрагивало, явно давая понять, что несмотря на боль и страдания, кои ему приходится претерпевать, оно ещё живо, ещё не сгнило до основания.
— Меч в камне, слова на воде, — зазвучал нечеловеческий, потусторонний голос и стены пещеры затрепетали.
— Я… я знаю, что меч в камне! — раздражённо выпалил принц. — При мне оружие положили в саркофаг вместе с сердцем отца, я там был!
— Меч в камне…. Слова на воде…
Однако мудрый Усульрин не желал менять своего мнения и открывать юному нахалу секреты безвременно погибших. В конце концов, они ему не принадлежали, он не был их хранителем.
Корни древа зашевелились и немного отпрянули в сторону, обнажая то, что их питало — ярко-голубую светящуюся субстанцию. Жижа принялась дрожать и мерцать, будто призывала подойти ближе. Сэль, чуток помедлив, откликнулся на приглашение, опустился на колени и направил взор в глубь загадочного вещества.
— Что это?.. — невнятно прошептал наследник, слегка проводя рукой по изгибу одного из корней.