Эр в мановение ока оказался возле королевы, схватил её за ту руку, в которой находился бокал, затем с силой сжал женские пальцы. Стекло треснуло, разбилось, и мелкие крошки посыпались на пол. Ударяясь о мраморные плиты, они издавали тихий и приятный перезвон. Зармалессия глубоко вздохнула, но ничего не успела сделать — Эр сам себе вонзил в грудь наиболее крупный осколок бокала, направляя руку Её Милости между собственных рёбер.
От удивления и неприятия Зармалессия опять некрасиво разинула рот, но ни одна мышца на лице Данаарна не дрогнула, он лишь коварно усмехнулся.
— Всё, что пронзает моё тело — разит мимо, потому что не задевает мыслей. Оружие смертных не может навредить мне.
Королева-мать отдёрнула руку и в ужасе отшатнулась от Эймана, пока тот высвобождал пуговицы парадного кафтана из петель. Затем маг расшнуровал рубашку, наглядно демонстрируя свидетельнице зону поражения — глубокую тёмно-вишнёвую расселину с неровными краями, из которой сочилась кровь. Но стоило только Эру обмакнуть палец в дыру, как она тут же принялась затягиваться. Затем мужчина поднёс окровавленную конечность ко рту и облизал её.
— Сладко, — изрёк маг с блаженной улыбкой, и Зармалессия чуть не закричала.
Правда, миновало ещё одно мгновение, и всё вернулось на прежние места: королева стояла рядом с подставочным столиком и до сих пор держала в руках полупустой бокал с вином, Эр Данаарн возвышался напротив неё, но в отдалении, и не было на нём ни ран, ни распахнутых одежд, только отвратительная улыбка рассекала его безупречное лицо, словно опасный и непреодолимый каньон из противоречий.
Сердце Зармалессии бешено колотилось, а дыхание участилось, однако Её Милости всё равно не хватало воздуха, и женщине показалось, будто она вот-вот потеряет сознание. Пальцы Нин-дар-наны безвольно разжались и бокал упал на пол, издавая смачный звон, а вино расплескалось.
— Назначьте меня новым наставником Его Высочества и раздобудьте те вещи, что я велел Вам найти, — зазвучал в заложенных ушах Зармалессии требовательный голос Эра Данаарна, которого уже и след простыл.
— Вы… Вы лишь сеете хаос своим поганым языком! Убирайтесь прочь! Прочь! Изыди, демон!
Королева медленно сползла на пол. Тело больше не подчинялось указаниям хозяйки, его разбила неконтролируемая дрожь. Оранжерея примыкала к частным спальням государыни, и здесь не было ни стражников, ни служанок, и никто не мог видеть слабость Её Милости, так что женщина преподнесла себе невероятно щедрый дар — время на восстановление.
Данаарн же мчался по королевским покоям, словно горячий и сухой пустынный ветер, бормоча себе под нос:
— Научилась лишь раздавать приказы, а править так и не научилась. Печально, когда дети взрослее своих родителей.
— Мы уничтожим её! — нашёптывала ему на ушко подхалимка-магическая струя.
— Сожжёмеё! Сотрёмеёвпорошок! Втопчемвземлю!
— Принц просил за неё, так что даже не думайте ослушаться моего приказа.
— Мы не посмеем! — отвечали разом всё три мерцающих вихря.
— Демоны пожри мою плоть… да задрожат звёзды! — вдруг силы подвели Данаарна, и он пошатнулся.
Уперевшись спиной в первую попавшуюся дверь, маг взялся сетовать на собственное состояние:
— Как же я голоден теперь… где эта ведьма?
Ему на встречу как раз шла престарелая служанка в диадеме и молочно-белой вуали.
— Вы кто такой? Что Вы делаете в покоях Её Милости? Стража! — женщина развернулась и постучала каблучками в противоположную сторону от нарушителя, но её быстро настигли потоки магической энергии.
— Вот она, хозяин! Это она приносит принцу тот напиток каждый вечер!
Почтенная прислужница не могла слышать голосов из иных измерений, однако она слишком отчётливо видела, как из неоткуда, прямо на её пути, возник бессмертный маг со светящимися, золотыми глазами, чью фигуру полностью покрывали крупицы мелкого, блестящего чёрного песка, кое-где отливающего тёмно-бордовым, а где-то — фиолетовым.
Женщина едва успела пискнуть, но жуткий демон схватился за горло жертвы, и та больше не обронила и звука. Данаарн поднял даму на вытянутой руке, и прислужница задёргала ступнями в воздухе.
— Добро пожаловать на новый, вечный пост, — зловеще отчеканил Данаарн, и по его руке из чёрного песка и пыли пробежалась дрожь.