Партизанская война, которую развернули буры, привела к созданию концентрационных лагерей. До этого подобные лагеря использовали только испанцы на Кубе, подавляя восстание. В английских лагерях погибло около двадцати семи тысяч женщин и детей от голода и болезней.
Англичане сжигали фермы, угоняли скот, сажали мирное население и военнопленных в концлагеря. Немцам в предстоящей Великой Отечественной войне было с кого брать пример. Они, правда, во многом превзошли своих учителей.
Знаменательно, что в англо-бурской войне на стороне буров воевали русские, французские, голландские, немецкие и некоторые другие иностранные добровольцы, не питавшие симпатии к англичанам.
В 1910 году по итогам войны был создан Южно-Африканский Союз как государственное образование в рамках Британской империи, при этом все права принадлежали белой расе. Так Союз назывался до 1960 года, когда и был переименован в ЮАР.
Уже через два года, в 1912 году, возник АНК (Африканский Национальный конгресс), правда, до 1925-го он назывался Южно-Африканский Туземный Национальный Конгресс.
«Да, — вздохнул Олег, поглядев в черное ночное окно. Стекло отражало его усталое, казавшееся особенно бледным лицо с высоким лбом и небольшими залысинами в коротких русых волосах. — А про коренное население и не вспомнил никто. Сами решили о себе напомнить. Да кому они там нужны? Нашли алмазы, золото — зачем бесплатное приложение? Туземцы! Рабство отменили, а по сути, как работали слугами, так ими и остались, в резервации их загнали, в города ни-ни, нельзя соваться. Жить только в, так называемых, локациях, из которых выходить лишь по пропуску. С наступлением темноты ни один африканец без особого разрешения не мог появляться в общественных местах. Сформировали африканские гетто. И это притом, что африканцев большинство, шестьдесят шесть процентов населения всей страны. А теснятся они на тринадцати процентах территорий собственной родины».
— Не позавидуешь этому Кройсу, — пробормотал Ермилов и подумал: «Хотя, неспроста он Кройс, да еще и Герман. Наверняка — белокожий, да еще с немецким именем».
Олег вернулся к чтению, прогладил тыльной стороной ладони брошюру на сгибе, чтобы старые чуть желтоватые страницы не выгибались. «Ага, а вот и компартия. Куда же без правящей и направляющей?».
В 1921 году создали первую компартию на африканском континенте именно в ЮАС. Она имела своих представителей в Коминтерне.
— О, вот это уже интересно, — воодушевился Олег.
КПЮА[6] являлась первой нерасовой политической организацией. Активно привлекали европейскую молодежь. «Не тут ли наш разведчик и возник?» — Ермилов повертел в руках огрызок карандаша, которым делал для себя пометки в блокноте.
Почти сразу он отверг эту мысль и даже рассмеялся, представив себе человека уже довольно взрослого в 20-е годы, дожившего до 1992, когда он передал автору письма секретные материалы. Старик-шпион — это весьма импозантно. Впрочем, смех угас, когда Олег осознал, каково было в тех условиях работать «их парню».
— Проект «Берег», — вдруг вслух сказал Ермилов, как бы пробуя это словосочетание на вкус и на слух.
Не покидало ощущение, что он об этом слышал совсем недавно и явно не в стенах ФСБ.
— Но где же, где? — пробормотал он. Открыл окно, высунулся вдохнуть сырой ночной воздух и тут же ему в глаз влетела мошка.
— Ермилов, ты будешь спать? — раздался из-под пола гневный приглушенный голос Людмилы. — Завтра тебя не добудишься. Сидит, бормочет. Как привидение замка Моррисвилль. Олег, ну я кому говорю!
«Привыкла мальчишками командовать», — уязвленно подумал Ермилов, потирая глаз, однако проворно спустился из мезонина.
Глава вторая
Утром Ермилов проснулся оттого, что кто-то на нем сидел. Еще не открыв глаза, Олег по весу и костлявым коленкам определил Петьку.
— В Москве тебя в школу не добудишься, а на даче черти крутят… в такую рань, — прищурившись, он взглянул на ходики, висевшие на стене напротив кровати, и спихнул Петьку с себя. — Мать разбудишь, она тебе задаст.
— Ты на работу опоздаешь, — обиженно пробормотал сын. — Я Марта выпустил гулять, ведь он скулит, паразит. Кобель порченный!
— По губам сейчас получишь! Где ты набираешься этой дряни? И манеры у тебя какие-то шпанистые, — Ермилов окинул его сонным, но довольно сердитым взглядом.
На Петьке были потрепанные серые шорты и объемная белая майка, русые, как у отца, волосы отрасли и завивались на шее колечками. Загорелый, оцарапанный, наглый до невозможности. Непонятно только, в кого пошел.