— Конечно, можешь ее погладить, — сказала я, и тетя Лизбет ласково похлопала по козьей спинке. — Тебе больше нельзя убегать, слышишь? — сказала я Белоснежке.
— Ме-е-е! — ответила она и подставила мордочку, чтобы Снежинка могла слизать с нее остатки вишневого пирога.
— Никогда так больше не делай, — жалобно попросила я. — Обещай, что будешь хорошо себя вести, иначе у нас опять будут неприятности. А вы двое, — я повернулась к Снежинке и Пятнышку, — постарайтесь присматривать за ней получше!
Я закрыла калитку и для надежности обмотала щеколду своим поясом.
— Ну вот, — сказала мама. — Так будет надежнее.
Ничего подобного.
Подруга советует, чтобы следующую неделю я пересказала покороче, а то мы никогда не доберемся до конца истории. Вот, вкратце, что случилось:
Во вторник мы забрали нашу козу из ювелирного магазина, в среду — от сапожника, в четверг — из ателье. Нигде она ничего не съела, но все страшно ругались. Особенно ювелир, которому она испачкала пол. Теперь я точно знала, что козам противопоказаны вишневые пироги — у них от вишен расстройство желудка.
Проблемы с желудком оказались не только у козы, но и у нашего директора герра Мауса. Герр Штарк сказал, что у него какая-то кишечная инфекция. Никогда и никому я еще не желала заболеть, но сейчас мне очень хотелось, чтобы директор провел дома еще несколько дней, а уж потом вышел бы на работу и решил, что делать с моей козой.
— Шесть человек, — сказала его секретарша, когда я в пятницу утром робко поинтересовалась, когда появится герр Маус. — Нет, даже семь. И все они жаловались на нашу школу в последние дни. Шестеро из них хотели бы лично побеседовать с герром Маусом.
К счастью, герра Занфтманна среди них не было. Должно быть, он улетел в Японию, чтобы прикупить новые бонсай для своего сада-музея.
Но как эта чертова коза умудряется удрать из загона? Калитка крепко заперта, и все постоянно следят за Белоснежкой.
Очень скоро я знала ответ. В пятницу вечером мне позвонил Целовальник. Он проходил мимо школы и зашел попрощаться с Белоснежкой.
— Твоя цирковая коза научилась прыгать в высоту, — сообщил он. — Она только что соскочила с крыши козьего домика, оттолкнулась всеми четырьмя копытами и сиганула через ограду. Потом перебралась через ручей и понеслась по улице. Я потерял ее из виду. Кажется, она направлялась к овощному киоску. По-моему, логично. Там большой выбор: морковь, кукуруза, яблоки…
— Черт! — выругалась я.
Мама бросила на меня наполовину сочувствующий, наполовину укоризненный взгляд. А мне захотелось что-нибудь разбить, но тут снова зазвонил телефон.
— У меня тут четвероногая клиентка, — произнес голос в телефоне, а затем послышался смех, который я никогда не забуду.
Я чуть не уронила трубку.
Этот голос я знала. Звонил не продавец овощного киоска, а владелец похоронного агентства. Когда мы ставили пьесу про Белоснежку и семерых гномов, я репетировала, лежа в одном из его гробов, и боялась этого странного человека чуть не до смерти. Но потом оказалось, что он очень славный. Он даже шутил, когда я прибежала, чтобы забрать козу из его магазина.
— Что вы ставите на этот раз? — поинтересовался он и потеребил свой красно-белый галстук-бабочку. — «Волк и семеро козлят»? Но в таком случае гроб вам точно не понадобится!
И он снова разразился своим кашляющим смехом.
— Не вижу ничего смешного, — проворчала я и тут же улыбнулась: из-за обитого черной тканью гроба выглядывали забавные рожки Белоснежки.
Но вообще-то я испугалась. А что, если бы с козочкой в этот раз что-нибудь случилось? Если бы позвонил не владелец похоронного агентства, а какой-нибудь водитель-лихач, и сообщил бы, что коза погибла под колесами его автомобиля? Или ее бы поймали на улице, сунули в фургон и отвезли в лабораторию?
Я так запаниковала, что решила проторчать все выходные в школе.
27. Что можно, и что нельзя
Мама чуть не задохнулась от возмущения, когда я попросила спальный мешок и фонарик. Я собиралась привязать Белоснежку к ограде и переночевать в загоне, чтобы все держать под контролем. А что делать? Веревка будет не такой короткой, как в цирке, хотя все равно вряд ли понравится козочке. Маме вообще все это не понравилось.
— Даже не думай, Лола, — твердо сказала она. — Как ты себе представляешь ночевку с козами?
— Будет весело, — неуверенно пискнула я, но даже папай покачал головой.
— Если я не могу переночевать у Белоснежки, — продолжала я гнуть свое, — тогда ей опять придется ночевать у нас.