Я оказался слабым.
Оказался трусом.
Мудаком. Называйте, как хотите. Но никого и никогда я так не желал, как моего Лоли.
Он сам пустил меня внутрь, прикрыв глаза. Не жмурился, как с Джейсоном, а просто расслабил веки с трепетавшими ресничками, которые отбрасывали длинные причудливые тени на его скулы.
Я не контролировал свои руки. Они зарылись в шёлк его волос, а пальцы принялись осторожно массировать кожу головы. Я не мог оторвать от этого зрелища взгляд, даже не знаю, что больше меня возбуждало. Ощущение такого желанного влажного тепла или картина стоящего передо мной на коленях и ласкавшего меня малыша Ло-ло. Чувства переплелись, образуя клубок из невероятной нежности, страсти, обидной боли в груди, ненависти к самому себе и безграничного желания спрятать Лоли ото всех.
Я чувствовал, как давлюсь блаженством.
— Если… — тихо прохрипел я, радуясь, что троица нас не слышит, отдыхая на матрасах. — Если не хочешь, чтобы я кончил в тебя, отстранись.
Мне показалось, что Лорен фыркнул, как умел только он, с насмешкой и легким превосходством. Отстраняться он не собирался, как я понял, лишь сжал губы плотнее, вызывая во мне волны дрожи и позволяя мне достичь высшей точки наслаждения.
Перед глазами помутнело, словно кто-то выпустил клубы дыма. Через несколько сладких секунд я проморгался, чувствуя, как Лоли возвращает резинку моей пижамы обратно на бедренные кости. Я открыл глаза и не смог остановить свою руку, которая легла на его лицо, а большой палец нежно вытер влагу с нижней губы в таком заботливом жесте. Лорен не оттолкнул мою ладонь и не отстранился, но и не льнул к моей руке, смотря на меня безэмоциональным взглядом, от которого мое сердце заболело.
— Лоли… — прошептал я, садясь на колени рядом с ним. Моя рука меж тем нежила его губы и гладила ямочку на щеке. Саммерс не реагировал, и только редкие ленивые моргания выдавали в нем живого человека, а не фарфоровую красивую куклу.
— Все нормально, — еле слышно сказал он, опуская голову так низко, что его волосы полностью скрыли лицо. Я обнял его холодные ладошки, сжимая и чувствуя, как бьется под кожей пульс, словно крохотная пичужка. — Не трогай меня. Отпусти, — он предпринял вялую попытку освободить руки, но оказался слишком слаб, чтобы совершить задуманное.
Я не знал, что мне делать. Умирал внутри от бессилия и собственной тупости. Какой же я кретин. Как мог так поступить с моим ангелом?!
— Прости, — жалко выдавил я, сам кривясь от звука собственного голоса.
— Можешь уже заходить! — вдруг громко крикнул Джейсон, отчего я испуганно вздрогнул. Дверь на чердак открылась, и в комнату вошла Лейла.
Она быстро подбежала к Лорену, обнимая его за плечи и поднимая на ноги. Затем также скоро повела его к выходу, бросив у самой двери на нас презрительный взгляд холодных глаз.
— Козлы, — злобно прошипела она, удаляясь вместе с Лоли.
Я так и сидел на полу, ощущая жуткую разрастающуюся пустоту, она увеличивалась, как холодная воронка, и высасывала из меня жизненную энергию.
— Сигаретку? — спросил один из братьев Нилс, но я даже не посмотрел в их сторону, невидящими глазами рассматривая мозоли на своих пальцах. — Чего убиваться-то? Ты теперь с нами заодно, только попробуй настучать, — продолжил другой братец.
Я молча поднялся и пошёл к двери.
— Мэттью, — услышал я холодный голос Вуда, от которого замер, не донеся раскрытую ладонь до ручки двери. — Советую тебе не болтать об этом. Надеюсь, ты не настолько тупой и все понимаешь.
— Понимаю, — ответил я, не разворачиваясь. — Понимаю, какие вы уроды.
— Не больше уроды, чем ты, — услышал я, перед тем, как закрыть дверь и выйти на лестницу.
Эта фраза глубоко засела во мне. Как клещ впилась в мозг, разъедая его. И самое страшное, что Джейсон был прав. Этот ублюдок заметил мою заинтересованность в Лорене и использовал ради того, чтобы повеселиться.
Я доплёлся до комнаты и застыл в дверях. Лейла помогала подрагивающему Саммерсу забраться на второй ярус моей кровати. Я подскочил как раз вовремя, Лоли чуть не соскользнул с перекладины лесенки, облокачиваясь плечом на меня в поисках равновесия.
— Чего тебе ещё? — тут же озлобилась на меня Грин. — Не трогай его, ублюдок.
Я подсадил Лоли наверх, стараясь избегать контакта с ним глазами.
— Лейла, он не виноват, — хрипло проговорил Лорен, забираясь под одеяло. В сумерках я заметил, как он морщится.
— Не виноват?! — громким шепотом возмутилась она. — Он ничем не лучше тех мудаков.
— Ты же сама прекрасно знаешь, что они бы устроили ему, если бы он начал давать заднюю. У него выбора не было, — мне стало одновременно приятно, что Лоли меня защищает, и одновременно стыдно и тошно от того, что я поддался на уговоры своих внутренних демонов.
Лейла не стала больше спорить, видимо, осознавая, что Лорен прав. Она заботливо поправила ему одеяло и, намеренно меня не замечая, пошла к себе в комнату.
Я с трудом сглотнул, чувствуя, как ощутимо дерёт горло, словно его натерли наждачной бумагой. Затем лёг к себе, зная, что теперь точно не засну.
— Лоли, — тихо позвал я, прожигая взглядом низ его яруса, воображая себе, как он там лежит сверху, свернувшись клубочком, тоже не смыкающий глаз. — Ло-ли, — проговорил я ещё раз, теперь более медленно и раздельно, уже заранее зная, что он мне не ответит. И вдруг, в щель между кроватью и стеной, спустилась его бледная рука, замирая на середине расстояния от его кровати до моей.
Моё погибшее сердце заново расцвело. Я протянул вверх навстречу свою дрожащую руку, сначала только касаясь прохладных тонких пальчиков, словно стебельков подснежников, таких же хрупких. А затем скользнул по его ладони, осторожно, словно боясь раздавить, и обнял своими грубыми пальцами его полупрозрачные пальчики. От них исходило еле уловимое тепло, и я мог бы умереть от нежности в этот момент. Блеск от луны падал на наши сцепленные вместе руки. На его тонкую с коричневыми точечками и мою мускулистую с чёрными волосками на предплечье. В уголках глаз снова засвербило, но я сморгнул это горькое ощущение, наивно полагая, что в ближайшее время оно точно не вернётся.
Я смотрел на этот хрупкий мостик между нашими искалеченными душами, и беззвучно шевелил губами, шепча его имя.
Лоли.
***
Когда я проснулся, Лоли уже не было. Нежная корочка вокруг моего сердца высохла и теперь стягивала его до боли. Рука все ещё помнила трогательное ощущение ладошки Лорена, а подушечки пальцев покалывало от воспоминаний.
Я встал с кровати, проглатывая гадкий привкус на кончике языка. Мой взгляд сам упал на сбитую белоснежную простынь и не заправленное голубенькое одеяльце на кровати Лорена. Я прикусил губу и невесомо провёл пальцами по примятой подушке, на которой одиноко лежал золотой волосок, поблескивая от солнечных лучей, проникавших в окно. Я не удержался и переложил волос к себе под подушку с каким-то ненормально разволновавшимся сердцем, словно я делал что-то незаконное.
Завтрак я проспал, поэтому поплёлся к Кларе, в надежде что-то у неё выпросить. Запихав руки в карманы и опустив голову, я вышел на улицу, столкнувшись с Лейлой, которая чуть не снесла меня своим стройным тельцем.
— Привет, — глупо ляпнул я, чувствуя себя полнейшим придурком. — Как Лорен? Я могу чем-нибудь ему помочь?
— Уже помог, — огрызнулась Грин. — Не подходи к нему.
Она больно ткнула меня своим плечом, проходя внутрь здания. Я прислонился к стене спиной, быстро облизал разодранные губы, уперев взгляд в носки затертых кед, и не знал, что делать. Есть расхотелось. Точнее, я и раньше не хотел, но думал, что смогу отвлечься.