На двух мониторах камеры показывали его кабинет и коридор на подходе к нему. Внутри все уже давно было отремонтировано, правда, больше потайного сейфа в стене не скрывалось — он был перенесен в другое, более безопасное место.
— И какого черта ты наблюдаешь за ним со стороны, а не находишься внутри?
— Потому что мне нельзя находиться внутри, чего тут непонятного? — раздражённо произнёс Егор, заходя в комнату. Александр проводил его взглядом, развернул инвалидное кресло и поехал к себе в кабинет, чтобы попытаться вернуть себе хоть какую-то пародию на спокойствие. С сыном на этот раз он спорить не стал, потому что видел, насколько сильно тот нервничал. Это было совершенно не похоже на Егора, но из-за той неудачливой симпатичной девчонки он с каждым днем срывался все сильнее и сильнее. Какой же он еще неопытный…
— Чего нового есть? — он подошел к мужчине, на голове которого были надеты большие наушники. Тот скучающе покачал головой и зевнул.
— Ничего. Она все так же ходит по магазинам, встречается со старыми знакомыми и болтает на ничего незначащие темы. Ты точно уверен, что нужно было ставить на прослушку эту женщину?
Егор раздраженно рыкнул, сжимая кулаки.
— Я точно уверен, что на прослушку её НЕ нужно было ставить, да только вот одна глупая блондинка неверно меня поняла, и теперь все планы летят под откос!
— А напрямую нельзя ей было сказать? — очнулся кто-то другой. Арабский качнул головой, с мрачным видом в очередной раз пересматривая момент, где Алиса забирается в машину Валерия Куницына.
— Он тоже поставил мою машину на прослушку, — кивнул он на изображение своего подчиненного, ставя воспроизведение на паузу. Ухмылочка на лице мужчины заставляла вновь сжимать кулаки и скрипеть зубами. — Я хочу, чтобы о каждом шаге Куницына мне докладывали. Появится в офисе, рядом с домом Марьиной или свяжется с её матерью — сразу звоните мне.
— А ты куда? — вскинул голову мужчина, на секунду сдергивая наушники с головы.
— К Шерементьевым, они отслеживают телефон Алисы. Эта чертовка снова не берет трубку…
Стоило только Арабскому вылететь из дома, все присутствующие в комнате дружно переглянулись.
— Я не поняла, они встречаются что ли? — растерянно протянула единственная девушка из этой компании, на секунду отрываясь от компьютера.
— Не знаю, встречаются ли, но жизнь портят друг другу знатно. О, а это еще кто? — вскинул голову мужчина, показывая на монитор с камерами из офиса.
— Звоним Арабскому?
— Так это же не Куницын.
— Ну и ладно. Так вот, на чем я остановился? В общем, во второй раз мяч снова попал в штангу…
Будучи человеком занятым, я увлекалась развлечениями в интернете ровно на уровне сериалов и социальных сетей. Я не испытывала наркоманской ломки, если хотя бы раз в день не проверяла свою страничку, не начинала нервно заламывать пальцы, если интернет начинал маскироваться под тариф «Черепаха Тортилла» и вообще не могла причислить себя к человеку с социальной зависимостью.
По моему скромному мнению, Русик был как раз таким человеком, необъяснимым образом застрявшем в подростковом возрасте.
— И? — хмуро спросила я, смотря на какой-то комикс с непонятными сисястыми и остроносыми девочками и не менее остроносыми мальчиками. Когда-то в детстве я покупала журналы с историями про кукол барби и там были похожие комиксы, только лишь с раскрашенными картинками. Это же великолепие было полностью черно-белым.
— Ну! Круто? — Рустам промотал страничку до конца. Внизу был изображен какой-то схематичный взрыв и летящие по разным сторонам конечности. Я изобразила скептически-презрительное выражение, сморщив нос, и с высокомерным видом отвернулась. — Господи, ну ты и зануда, Алиса! И долго еще будешь обижаться? Подумаешь, немного порошочка в чай подсыпал — так это чтобы ты расслабилась!
Я резко повернула голову к Рустаму, нечаянно хлестнув его волосами по лицу — косичка невероятно растрепалась, и мне пришлось снова распустить её.
— У меня после этого «расслабления» до сих пор голова болит и тошнит при виде еды! — я возмущенно кивнула на стоящий на столе поднос с печеньем. Живот заурчал, напоминая, что он как бы немного голодный, а хозяйка немного эгоистка, но желудок протестующе сжался. Я сглотнула, стараясь унять тошноту, но мой побледневший вид совсем не разбудил совесть у рыжего беса.