Тут они оба посмотрели на меня так, что стало даже неуютно.
— Значит, дружок, говоришь, он тебе объяснил, как соль делать не горькой? И сказал вернуться, когда получится? — риторически вопросил староста. — Понимаю, никто ученика сразу к сложному не допускает. Объясняют простое, потом проверяют, как усвоил. Затем сложнее дают. Мудры предки!
Тут он посмотрел на Гайка.
— Придётся его от работы освободить пока. Пусть соль не горькой делает! — согласился тот. — А как научится, отправим его про стекло узнавать.
— Предок сказал, что после соли научит чему-то про железо! — тут же проявил норов я. — Наверное, так химия устроена, что железо проще, чем стекло
А что мне оставалось? На тему железа у меня всего один вопрос остался. А стекло делать — история длинная и мутная, у них терпения может и не хватить.
Глава Еркатов-речных вскинулся дать мне затрещину, но Ваагн его притормозил.
— Железо — тоже дело нужное! Так что сделаем пока, как мой тёзка и твой предок сказал. Если не получится — это дело другое.
— Не получится, тогда и выпорем! — согласился мой родич.
— А пока… Пока пусть учится этой самой, как ты её называешь, Руса? — спросил глава селения.
— Химии! — неохотно проворчал я. Идея о стимуляции поркой меня как-то не особо вдохновила.
— Пусть учится химии. И думает. Сегодня всё равно его к знахарке отведём, та нарыв выдавит…
Тут мне поплохело.
— … Потом ему отлежаться надо будет. День, два — сколько скажут. Есть, спать, не работать. И повязки менять.
А вот это звучало значительно лучше!
— А там или сам до вас дохромает, или я ему снова ослика дам. И пусть солью занимается. Не отвлекай его особо! И нечего фыркать. От очищенной соли толку немного, но и он есть. Так что пришлю я тебе пока двоих работников взамен него. А он пусть учится. Какое-то время мы продержимся. А там…
— А там он научится получать столько железа, как как старый Тигран получал, — мрачно проворчал мой двоюродный дед. — И вы меня на него поменяете!
Опаньки! А вот об этом-то я и не подумал. «Железо, получать больше железа!» Идея хорошая, но вот глава рода этому может быть не особо рад. И что он сделает? Прирежет меня? Ночью придушит? Со скалы столкнёт? Или просто натравит братца, который и так меня не любит, чтобы рук не марать?
Чёрт! Как был я учителем, как и остался. В интригах ни хрена не понимаю!
— Ха! Ха-ха-ха-ха! — вдруг залился смехом хозяин дома. — Старый уже, а дури, что у малого! Ну, зачем нам спешить? Мастер роду нужен. И долине нужен, спору нет. Но научится он ещё не скоро! А сколько мы с тобой протянем, а? Ну год, ну два… Ты, старый пень радоваться должен и богов с предками благодарить, что у тебя смена, кажется нашлась! Понял?
Шесть дней спустя я сидел под тем же навесом, где мы недавно дробили шлак, и занимался переливанием.
Нет, вовсе не из пустого в порожнее, а очень даже по делу. Уже третий день я чистил соль от горечи. До того… Блин, даже жутко вспомнить! А я-то в прежней жизни стоматологов боялся! Да эта знахарка их хуже многократно!
Нет, началось всё хорошо, она несколько раз вымыла мою пострадавшую конечность, сначала просто водой, потом каким-то отваром, затем теплой водой с мылом и снова — обычной водой. Но вот дальше… То она мою лапу мяла по всякому, не обращая внимания на вопли и крики, то взяла нож и начала ковыряться в ране, вскрыв в итоге какой-то гнойник. Потом снова мяла, не удовлетворившись результатом. И выдавила-таки второй гнойник. И снова мяла и мыла, мыла и мяла. Боль пробивалась сквозь опьянение (а староста за время разговора как-то незаметно влил в меня целых четыре кружки, что наложилось на хроническое недоедание и меня-таки «повело»), почти не смягчаясь.
Единственное утешение — рану потом смазали какой-то мазью и перевязали совершенно чистой тканью. Хотя нет, не единственное. Когда я дотащился до кровати, мне дали ещё одну большую кружку горячего вина, так что в сон я провалился незаметно.
И сейчас никому и дела нет, что у меня нога по-прежнему зверски болит. Рана затягивается? Работать сидя могу? Ходить с костылем способен? Ну и ладушки, вот тебе помощник, работайте!
И работал. Для начала пришлось всё же получить поташ, готового было совсем мало, едва пара горстей. Благо, ничего сложного. Берёшь древесную золу, разбалтываешь с водой, потом даёшь отстояться и аккуратно сливаешь раствор в кувшин. Всё, большая часть примесей отделена. Ждёшь ещё несколько часов, и снова аккуратно переливаешь раствор в чистый кувшин. Вернее, говоря химическими терминами, производишь декантацию. Всё, у тебя есть кувшин довольно чистого раствора поташа. Потом выставляешь его на солнце и ждёшь, пока не упарится настолько, что снова начнёт выпадать осадок. Это означает, что раствор насыщенный. Он-то мне и был нужен.