Поэтому Мелисса повторила свою историю. Она встретилась с другом, они пошли в кино, но заблудились в тумане и... просто прогуливались. Домой она вернулась около половины десятого (или она сказала инспектору Чарлзуэрту, что это было без четверти десять?) и ничего не слышала из полуподвала, пока в холле не началась суета. Тогда она поднялась и увидела, что все стоят около тела. Должно быть, они перевернули его на спину, потому что острые носы туфель торчали вверх...
В голову Кокрилла вплыла маленькая рыбешка сомнения и задержалась на мгновение, махая плавниками, но сейчас его больше интересовал Томас, чем Мелисса Уикс, поэтому он продолжал расспросы и так и не узнал, скольких неприятностей и трагедий можно было бы избежать, если бы он обратил на это внимание.
— Теперь, Томас, давайте послушаем вас.
Томас сидел в большом кресле. Его короткие ноги едва дотягивались до пола, и он подогнул их под себя, как ребенок. Это придавало ему беззащитный вид, который подчеркивали бледное лицо, растрепанные светлые волосы и мешки под глазами.
— Мне нечего вам сообщить. Я вышел повидать пациента, но не мог найти адрес, проездил в тумане около двух часов и вернулся домой, застав этого типа лежащим мертвым в холле. Вот и все, что я знаю.
— Вы так и не видели пациента? — спросил Кокрилл.
— Говорю вам, я не смог найти адрес. Я не так хорошо знаю этот район — он за пределами моей обычной территории, — а в тумане не у кого было спросить дорогу. Возможно, адрес был неправильный, так как, когда я наконец добрался туда, дом оказался запертым и в нем никого не было. Он стоял в маленьком переулке, вроде бывшего извозчичьего двора, под названием Хэрроу-Гарденс — слишком маленьком, чтобы фигурировать в справочнике.
— Но, Томас, неужели это заняло у вас два часа?
— Вы не знаете, Кокки, какой был туман. Тедварду понадобилось двадцать минут, чтобы доехать сюда от своего дома, хотя он находится совсем рядом и Тедвард знает дорогу. Когда я обнаружил тот дом пустым, то подумал, что ошибся, и поездил еще немного. Я нашел Хэрроу-плейс, Хэрроу-стрит и еще несколько улиц с похожим названием, но ни на одной из них не было дома с таким номером, поэтому я бросил поиски и вернулся.
— А вам не пришло в голову позвонить домой?
— Я позвонил, но позже, когда связи уже не было. К тому же это ничего бы не дало — я думал, что сообщение от пациента приняла Мелисса, а она еще не вернулась, так что они ничего не могли мне сообщить. Какое-то время я продолжал поиски.
— Случай был серьезный, если вы так беспокоились?
— Для меня важны все пациенты.
— Не сердись, Томас! — взмолилась Матильда. — Он так же вел себя с мистером Чарлзуэртом, Кокки, когда тому его история показалась сомнительной. Конечно случай был серьезный — маленький ребенок, который мог умереть. Верно, Томас?
— Это были личные пациенты или из вашего участка?
— Откуда я знаю? — сказал Томас. — У меня нет даже их фамилии. Но вряд ли в таком районе могут быть платные пациенты.
— А это ваш участок?
— У меня нет участка! — рявкнул Томас. — Я позволяю моим пациентам жить, где им нравится.
— Я просто задаю вам те вопросы, которые будет задавать полиция. У вас был адрес больного ребенка. Вы выехали в почти непроницаемом тумане и потратили два часа на поиски. Не могли они за это время отправить ребенка в больницу?
— Возможно, они так и сделали, раз дом был пуст. Но я не мог на это рассчитывать. Если пациенты вызывают по телефону врача, они, как правило, терпеливо ждут, не сомневаясь, что рано или поздно он придет. К тому же они вряд ли рискнули бы везти больного ребенка в таком тумане. И вообще, что плохого в том, что врач поехал к пациенту? Ради бога...