Она танцевала с Робертом.
— Только ты по росту достоин танцевать со мной, — пояснила она, поставив в пару Джейн и Эдуарда, Екатерину и Гилфорда.
— Еще немного практики, мистер Дадли, — сказала она, — и ты научишься хорошо танцевать.
— Научусь, если бы мы смогли тренироваться вместе, — ответил он.
Она взмахнула ресницами и скромно сказала:
— Ваша светлость.
И чтобы доставить ей удовольствие, он произнес эти слова. Она была очень довольна, и он тоже. С тех пор он часто встречал ее в детских королевских покоях, но однажды она не пришла. Она отправилась, как пояснил ему Эдуард, в Хэтфилд, где будет жить со своей гувернанткой.
Как же без нее стало скучно!
Король Генрих умер, и тщедушный маленький Эдуард стал королем Англии. Джон Дадли встретил новое царствование с уверенностью в себе, ведь его положение при новом короле упрочилось еще сильнее, чем при старом. Генрих назначил его членом совета, который должен был сформировать регентство и править государством до достижения Эдуардом совершеннолетия. Джон Дадли уверенно взбирался на вершину своих мечтаний, но на его пути стояли еще двое. Это были дядья короля, братья Сеймуры: Эдуард, ныне герцог Сомерсет, — рассудительный землевладелец, — и Томас, ныне лорд Сьюдли, — очаровательный повеса. Вероятно, у братьев была только одна общая черта — их неуемные амбиции, и если Эдуард обладал властью, то Томас обладал популярностью. Он был фаворитом не только молодого короля, поговаривали даже, что и принцесса Елизавета заливалась краской от одного только упоминания его имени.
В этот период юный Роберт оказался свидетелем того, как его отец стал одним из самых могущественных людей в Англии. Теперь он именовался графом Уорвиком, что само по себе значило очень много, так как этот титул не носил никто после смерти внука Уорвика — Творца королей. Неужели появился еще один творец королей?
Семья была очень богата, потому что им теперь принадлежали земли Уорвика. Джейн Дадли не покидали дурные предчувствия, она часто подумывала о том, как счастлива она была бы, если бы ее муж мог довольствоваться тем, чего он достиг. Во времена прошлого правления ни один человек, за исключением короля, ничего не стоил, а теперь сразу несколько боролись за превосходство над другими. Она мечтала начистоту поговорить с Джоном, она хотела предостеречь его. Как бы он над ней посмеялся, если бы она это сделала! Он никогда не считал ее мнение заслуживающим внимания.
Юный Роберт знал о ее опасениях и однажды попытался ее успокоить.
— Ну же, мама, — сказал он. — Мой отец победит. Он уничтожит Сеймуров.
— Твой отец уничтожит любого, кто станет у него на пути, — ответила Джейн, и голос ее задрожал. Она не могла вычеркнуть из памяти тот день, когда ее отец, сэр Ричард, привел Джона домой после казни отца. Сцены, подобные той, что наблюдал тогда Джон, часто представали перед зрителями на Тауэр-Хилл.
— Мама, я тебе объясню, почему мой отец уничтожит их, — сказал Роберт. — Сейчас он командует королевским войском и, следовательно, его положение так же прочно, как и лорда-протектора Сомерсета.
И Джейн должна была довольствоваться этим.
Новоиспеченный граф Уорвик не терял времени даром и устраивал выгодные браки своим детям. Его старший сын Джон должен стать женихом дочери самого протектора, его дочь Мария выйдет замуж за друга короля Генриха Сидни.
— Придет и твоя очередь, Робин, — сказала его мать.
Ответ Роберта был неожиданным.
— Моя? Ну уж нет, я сам себе выберу невесту.
Когда он думал о женитьбе, он представлял себе рыжеволосую принцессу. Не заносился ли он слишком высоко? Роберт так не считал. Кто может стоять слишком высоко для Роберта? Кроме того, она незаконнорожденная. Но его это не останавливало. Его восхищал ее гордый независимый характер, он с удовольствием вспоминал, как она повелевала детьми, как она заставляла его называть себя «ваша светлость». Какая дерзость и вместе с тем какое чувство собственного достоинства! Какое высокомерие, связанное с определенной надеждой на… — он сам не знал, на что.
Конечно, о ней ходили странные слухи.
Младшего Сеймура обвинили в государственной измене. Говорили, что он организовал заговор с целью низложить правительство и жениться на принцессе Елизавете.
Эта новость сбила Роберта с толку. Он не раз видел богатого и величественного Томаса Сеймура, который с важным видом появлялся при дворе, и глаза женщин загорались, когда они провожали его долгим взглядом. Общепризнанным считалось, что Томас Сеймур — самый красивый мужчина в Англии, но в то время Роберт был еще мальчишкой, и его никто не замечал.
Слухи будоражили воображение, так как в них оказалась замешанной сама принцесса. Когда они дошли до Роберта, он разозлился. «Чепуха», — сказал он себе, но вместе с тем, когда он воскрешал в памяти, как она ему улыбалась, взмахивая своими рыжеватыми ресницами, как он мог быть уверен, что все услышанное не является правдой?
Его мать обсуждала слухи с жившими в доме женщинами, она имела обыкновение сидеть в саду в Челси и болтать со своими подругами.
— Неужели это правда, что… ведь принцессе всего лишь тринадцать лет, а она… так себя вести!
Положение не улучшило и то, что человек, с которым, как приписывала молва, бесстыдно себя вела принцесса, являлся мужем ее мачехи Екатерины Парр.
До Роберта дошло все: и рассказы о том, как они флиртовали и развлекались, как сэр Томас навещал ее в опочивальне и, пока она оставалась в постели, щекотал, пощипывал и целовал ее, ему сообщили также и о случае, когда дерзкий Сеймур в клочки разорвал ее платье во время занятий спортом в саду Дауэр-хауса в Челси. Кроме того, принцесса Елизавета была известна еще и тем, что каталась по Темзе на баркасе, словно женщина легкого поведения.
Этим историям не было конца, и обрывки разговоров крепко засели в мозгу Роберта.
«А вы слышали, что люди говорят? Мне стало известно из очень надежного источника… от того, кто знает… от самой повивальной бабки. Только никому не рассказывайте. Однажды глухой ночью повивальную бабку подняли с постели мужчина и женщина в масках и заставили следовать за ними вместе с ее инструментом. Они держали ее с завязанными глазами, пока не зашли в какой-то дом, и там она приняла ребенка. Ее предупредили, что если она хоть словечко вымолвит об этом деле, то ей вырвут язык. Леди, которой она оказала услугу, была молода и все время приказывала. У нее были рыжие волосы…»
Услышав это, Роберт разъярился сильнее, чем когда-либо в своей жизни, но вскоре он узнал, что принцессу отправили в Тауэр, и его ярость переросла в печаль.
Ее допрашивали, и затем стали поговаривать, что, когда Томас Сеймур сложит голову на Тауэр-Хилл, то вслед за своим любовником немедленно последует и принцесса Елизавета.
В шестнадцать лет Роберта влекли приключения.
В то время двое наиболее могущественных в Англии людей стремилась оттеснить друг друга с целью стать первыми. Одним был лорд-протектор Сомерсет, вторым — отец Роберта, у которого вдруг обнаружилось преимущество над политическим противником.
Томаса Сеймура обезглавили, не дав возможности высказаться в свое оправдание. Этот факт сам по себе казался постыдным, но то, что казнь совершилась по приказанию его собственного брата, было совсем уж возмутительно.
Вот почему популярность лорда-протектора пошла на убыль и вот почему стала расти популярность его соперника Дадли.
Потом произошло восстание крестьян в Норфолке, которые не желали умирать с голоду из-за закона об огораживании. Они маршем двинулись на Лондон, и тогда граф Уорвик, главнокомандующий королевской армией, выступил против них и разбил на их собственных землях в Норфолке.
Восстание было подавлено с необычайной жестокостью. Страна благодарила Уорвика за его быстрые и решительные действия. Землевладельцы Норфолка чувствовали себя глубоко обязанными ему, и Роберт, находившийся вместе с отцом в Норфолке, был принят в качестве гостя в огромном сельском поместье сэра Джона Робсарта, лорда Сайдерстерна.