- Так, может, поискать работу получше? – Бланка, сморщившись, проглотила кусок селедки. – Ты такая хорошая, Кларисса. У вас там в этой редакции тебя совсем не ценят. Много ли желающих работать по ночам? Что ты там вообще делаешь?
- Я же тебе говорила, милая, - Кларисса смотрела на трещину на столе. - Журналисты пишут свои статьи от руки, а я ночью набираю тексты на машинке, чтобы утром редакторы могли всё отредактировать. Нас, ночных машинисток, там много. Сейчас сложно с работой, особенно для девушки без образования. Желающих работать много, я должна держаться за это место, чтобы у нас была хотя бы эта селедка.
- Проклятая селедка… - Бланка отодвинула от себя тарелку.
Кларисса зарыдала.
- Прости меня, Бланка, прости… - она закрыла лицо руками, оперев локти на стол, ее плечи тряслись. - Прости меня, милая… Я не могу дать тебе больше. Я стараюсь, правда стараюсь… Но это всё, что я могу. Прости меня, Бланка, солнышко.
- Что ты, Кларисса? – Бланка кинулась обнимать сестру. – Это ты меня прости, я такая неблагодарная. Прости меня, пожалуйста. Я знаю, ты стараешься. Знаю, ты делаешь всё, что можешь. Просто всё так несправедливо. Я так устала от всего этого…
Бланка гневно стукнула кулачком по корявым доскам стола. Кларисса вздрогнула. Тарелка с селедкой подпрыгнула. Три свечи, стоящие на плите, мгновенно погасли, погрузив комнату в темноту. В темноте раздался щелчок маленьких пальцев. Свечи снова вспыхнули, осветив испуганное лицо Клариссы.
- Бланка! – Кларисса схватила девочку за плечо. – Я сколько раз тебе говорила, чтобы ты так не делала? Ты не понимаешь, как это опасно?
- Прости, Клэр, милая, прости, - девочка и сама испугалась, - я не хотела. Просто вырвалось.
- Бланка, детка, мы с тобой об этом разговаривали. И не раз. Мало того, что это опасно – ты можешь спалить весь дом. Но если об этом узнают лорды, если кто-нибудь им донесет, а желающих много, поверь, то они тебя заберут. Все знают, что они забирают таких детей, чтобы не создавать себе конкурентов. Магия принадлежит только им. Они придут, заберут тебя и убьют. Или еще хуже, вынут твои мозги и превратят тебя в бездумную живую машину, в этих своих аниматов.
- Но это всего лишь пламя свечи, - попыталась возразить Бланка.
- Какая разница, милая? – Кларисса погладила сестру по руке. – Они забирают всех, у кого есть даже малейшие намеки на магические способности. И эти дети исчезают навсегда. Прошу тебя, никогда, ни за что, не демонстрируй этого людям. И даже здесь не надо. Никто не знает, кто и когда это увидит. Ты знаешь, что у этих стен есть и уши, и глаза. Очень злые, очень завистливые и очень жадные уши и глаза. Прошу тебя, забудь о своих умениях. Нужно поджечь свечу, возьми спичку. На спичках мы не разоримся.
- Я понимаю, Клэр, понимаю… - почти прошептала Бланка. – Но я не всегда могу это контролировать. С тех пор, как погибли родители, это поселилось во мне, и я не знаю, что с этим делать. Как будто змея внутри меня, или пружина часов. Это свернулось и я чувствую, что ему хочется вырваться на свободу. Я контролирую, но когда я злюсь или мне страшно… Но я стараюсь, стараюсь, Кларисса, правда. Прости меня.
- Хорошо, милая, - Кларисса встала и поцеловала Бланку в макушку. - Я люблю тебя, зайка. Мне уже пора на работу, а ты, пожалуйста, доешь селедку и делай уроки. Ты должна хорошо учиться, чтобы всё не пропало зря. Увы, но, похоже, что только ты можешь вытащить нас из этого подвала.
- Хорошо, - девочка снова придвинула к себе тарелку. - Я тоже люблю тебя. Прости меня, пожалуйста.
Электрические фонари, заливающие своим светом широкие улицы. Громкие бодрые звуки джаза и свинга, доносящиеся из-за дверей клубов и ресторанов. Большие стеклянные витрины, в которых демонстрировались переливающиеся в ночных огнях бальные платья, шикарные сумки, сверкающие драгоценности и изысканные деликатесы. Хорошо одетая публика: женщины в длинных модных платьях и мужчины в костюмах, сюртуках и фраках, с тростями и в дорогих шляпах, выходящие из автомобилей, прогуливающиеся вдоль витрин или исчезающие в манящих глубинах ресторанов и дорогих отелей. Клаксоны автомобилей, рев двигателей, крики продавцов газет, смех, музыка. Шум, свет, движение и радость.
Всё это было там, за рекой, в неистовой суете кипящего жизнью Скай Сити. То самое сердце Нью Эвалона, в которое устремлялись богатые туристы из Старого Света, пересекающие Титанический океан на роскошных морских лайнерах и дирижаблях. Сюда же спешили и тысячи разоренных засухами и болезнями скота фермеров из Бриттии, с Зеленых Островов, из Галлии, Готтландии, и даже из Полонии и Киевии. Эти, правда, надолго не задерживались и быстро разбредались либо по другим городам Нового Света, либо, не в силах противиться манящим огням Нью Эвалона, оседали вокруг Скай Сити: к северу от сотых улиц и реки Халлем в Бронсе, в Гарден Сити на западе или здесь, к востоку от Истривер, в Грейвсенде.