— В принципе банальная история, братец Лоренцо. Банальная. Но вмешался ты. И она узнала, с кем имеет дело. После чего решила переключиться на более заманчивую добычу — на своего спасителя. Наследника всей империи Скалиджери. Но что достойно восхищения, так это ее способность разработать стратегию. Никаких тебе распущенных белокурых локонов, никакой смазливой мордашки. Совершенно иной подход. Зато результат тот же: мы оба в дураках.
Вивиан зажмурилась, чтобы скрыть слезы. Она уже не пыталась что-либо объяснить. К чему? Все равно ее никто не будет слушать.
— Лоренцо, восемь лет назад ты ничего не рассказал про меня нашим респектабельным и помешанным на приличиях родственничкам. Поэтому сегодня я решил отплатить тебе услугой за услугу. И когда я уйду отсюда, клянусь, ни одна живая душа не узнает, что и ты позволил какой-то мошеннице обдурить тебя. А вам, мисс Морлендер, я советую впредь держаться подальше от семьи Скалиджери. Кузен Чезаре сказал мне, что даже в неприглядном обличье вы сумели произвести большое впечатление на премьер-министра. А увидь он то, что сейчас видим мы с Лоренцо, вы бы в два счета оказались в его постели…
Не помня себя от ярости, Вивиан влепила наглецу пощечину. Восемь лет она мечтала об этом мгновении. Карло инстинктивно прижал руку к щеке, а когда отнял ее, на покрасневшей физиономии виднелся отчетливый бледный отпечаток — след удара.
— До свидания, братец. — Голос Карло был полон яда. Он бросил на Лоренцо и Вивиан последний убийственный взгляд и вышел.
После его ухода воцарилась гнетущая тишина.
Лоренцо был мрачен как сама смерть. Девушка боялась даже глядеть в его сторону. Но не могла не воспользоваться последним шансом.
— Умоляю… позвольте мне все объяснить…
— Никаких объяснений не требуется. Я буду ждать вас в машине. И прошу не задерживаться.
Вивиан била крупная дрожь. В глазах потемнело, ноги отказывались держать. Схватившись за стену, она не села, а сползла на пол.
— П-простите, б-боюсь, я никуда не могу ехать.
Он смотрел на нее все так же бесстрастно, явно считая, что она притворяется, И оттого это было вдвойне унизительно. А сил подняться у Вивиан не было.
— Я пришлю кого-нибудь из горничных. Они помогут вам сложить вещи. Я вернусь в Лондон в четверг и хочу, чтобы к этому времени духу вашего в моем офисе не было. Будьте любезны очистить свой стол и кабинет. Делла передаст вам конверт с премией и неустойкой за внезапное прерывание контракта.
— Лоренцо, что ты, собственно говоря, тут делаешь?
Братья сидели не вершине холма, прислонившись спинами к нагретому камню.
— Как что? Разве не видишь? Любуюсь природой, наслаждаюсь тишиной и покоем.
— Что-то не похож ты на человека чем-либо наслаждающегося. Да и вообще, ты любишь Вивиан, вы собираетесь пожениться. Это ей следовало сейчас находиться здесь, а не мне. И как же послеярмарочные хлопоты?
— Все уже почти завершилось. Кроме того, там остался Якопо, а он справится практически с любой проблемой.
— Ты имел в виду — Вивиан, а не Якопо? Ты оговорился?
Лоренцо до боли впился ногтями в ладонь. Силы небесные, что за мука!
— Нет, не оговорился. Я уволил ее.
Джанни резко повернулся к старшему брату. Глаза его расширились от тревоги.
— Не хочешь же ты сказать, что она тебе отказала? Отвергла твое предложение руки и сердца?
— Я не предлагал ей ни того, ни другого, — процедил Лоренцо сквозь стиснутые зубы. — Полагаю, она уже в Лондоне.
Джанни тряхнул головой.
— У меня только один вопрос. Почему?
— Я не хочу говорить об этом.
— Тогда зачем ты притащил меня сюда?
— Хотел показать тебе место, которое было так дорого нам с папой.
— Но ты мог сделать это в любой другой день! — Вскочив с места, Джанни сердито топнул ногой. И куда только делась его обычная покладистость? — Черт возьми! Ну почему бы просто не признаться, что и тебе в кои веки требуется дружеское участие?
Изумленный таким оборотом беседы, Лоренцо медленно поднялся с земли. Пожалуй, хватит. Они и так уже сидят здесь второй час. Пора возвращаться в гостиницу.
Однако Джанни преградил ему дорогу и, не дрогнув, вынес его недовольный взор.
— По-моему, это просто смешно. Ты всю жизнь вникаешь во все мои проблемы, но еще ни разу не поделился со мной своими!
— Джанни…
— Это чистая правда! — раскрасневшись, продолжал тот. — Утверждаешь, что я тебе нужен, что хочешь взять меня в дело. Но какой прок во всех этих красивых словах, если ты не можешь открыться мне даже в том, что касается женщины, которую ты любишь?