Но, конечно, я не могу позволить себе думать о ней в сексуальном ключе. Мне не говорили, что есть какие-то правила, запрещающие отношения со студентами, но я не хочу нарываться на неприятности в самом начале.
Не знаю, что она чувствует ко мне. Она просит еще раз прогуляться с ней, и все время сосредоточена на мне во время урока. Мне не привыкать ко вниманию от студентов. Я для них человек, обладающий властью и контролем. Но в случае с Кэт я чувствую, что ее влечение ко мне только из-за того, что наши энергии столкнулись. Ее эмоции были в моем теле. Ее энергия заблокировала мою. Это создает ощущение близости, когда знаешь, что кто-то копался в твоем мозгу, в местах, о существовании которых ты возможно даже не подозревал.
— Если вы заняты, я пойму, — быстро говорит Кэт, ее плечи слегка опускаются, и я осознаю, что сидел здесь и пялился на нее, не отвечая.
— Пойдем, — говорю я и вскакиваю на ноги, хватая свое пальто.
Мы выходим за двери в осенний полдень. Утренняя мгла рассеялась, и сквозь высокие облака даже проглядывает кусочек голубого неба. Туман, который витает над кампусом, сегодня поредел, пропуская солнце, от которого все щурятся. С севера дует легкий морозный ветерок.
— Тебе не холодно? — спрашиваю я ее, замечая, что сегодня она в перчатках.
— Мне жарко, — говорит она.
— Заметно.
Она искоса смотрит на меня.
— Ты вспыльчивая, — объясняю я. — Я, конечно, не знаю, каково твое тело на ощупь, — она хмурит брови. — Я имел в виду, что… ну, я держал тебя за руку, но…
— Запинаешься, Крейн, — говорит она с изящной улыбкой. — Как это на тебя не похоже. Должно быть, опять засиделся допоздна. Еще один труп ночью?
Крейн. Не профессор Крейн, а просто Крейн. Мне нравится. Только пусть не забудет потом обращаться на «вы» в присутствии других студентов. Не хочу, чтобы они думали, будто у нас завязываются какие-то отношения.
— Вообще-то, нет, — говорю я. — Ну, да, звуки были, но мне все равно удалось заснуть, — мы останавливаемся посреди двора. — К озеру или в лес? — сады прекрасны, но в них полно студентов, наслаждающихся днем, и я не хочу, чтобы они подслушивали, учитывая, что мы обсуждаем. Я мог бы поговорить с ней мысленно, но она не знает, как мысленно отвечать.
— Как насчет леса? Но возле опушки, обойдем кампус, — предлагает она. — Мне не хочется гулять по темноте.
Я не собираюсь спорить. Мы продолжаем идти по главной дорожке, затем сворачиваем на каменную дорожку поменьше, которая проходит между рядами высоких оранжевых и персиковых георгинов, головки которых похожи на гигантские вертушки, над которыми жужжат пчелы позднего сезона. Пробыв в городе так долго, я и забыл, какой успокаивающей может быть природа, даже когда вокруг темно, туманно и зима близко.
— Не возражаешь, если я задам тебе несколько вопросов? — спрашиваю я, когда мы отходим от зданий туда, где трава встречается с зарослями сладко пахнущей ежевики у подножия деревьев.
— Мне? — спрашивает она. — Это у меня к тебе все вопросы.
Мы гуляем вдоль леса.
— Я уже ответил на некоторые. Теперь моя очередь спрашивать.
— Хорошо, — говорит она со вздохом. — Спрашивай. Предупреждаю, я довольно скучная.
— Ты совсем не скучная, Кэт, — говорю я ей. — Ты меня манишь.
Ее брови приподнимаются.
— Как это? — на ее щеках появляется легкий румянец.
— Хочется узнать о тебе все.
Она открывает рот, ее розовый язычок высовывается, чтобы облизать губы, и я чувствую, как мой член напрягается в штанах. Ох уж какая нежелательная реакция.
— Это только потому, что ты не смог ничего прочитать в моих мыслях, — говорит она через мгновение, ее поведение меняется с застенчивого на обидчивое. — Тебе нравится вызов. Не нравится, когда говорят «нет».
Думаю, в этом она не ошибается.
— Я бы хотел побольше узнать о твоей семье, — продолжаю я, пока мы идем бок о бок.
— О, понятно, — говорит она, и в ее голосе звучит поражение. — Лично я не интересую, да?
Я хватаю ее за руку в перчатке, останавливая.
— Поверь. Интересуешь, — говорю я, пристально глядя ей в глаза.
Она смягчается, и я отпускаю ее руку.
— Хорошо.
Мы продолжаем идти.
— Скажи мне, Кэт, — говорю я, понизив голос. — Как часто ты виделась со своими тетями, пока росла?