А: Мешаешь.
СГ: Ну, понятно, если бы я не мешал, всё давно было бы сделано.
А: Так… Здесь сижу я, здесь сидит моя мама. (Садится на свой стул). Мама! (молчит).
СГ: Что, сыночек?
А: Я… Я не знаю… (Пересаживается на стул мамы). Сынок, ты что-то хотел?
СГ: Я? Да так, хотел пожелать тебе доброй ночи.
А (Пересаживается на свой стул): Мама, я хотел поговорить с тобой. (Пересаживается на стул мамы). Может, лучше завтра? (На своем стуле) Нет, сейчас. Я уже вырос, мама. (За маму) Не вижу. (За себя) Ты не видишь, а я вырос. И я не могу больше слушать всё, что ты мне говоришь. У меня есть свой ум. (За маму) Конечно, у тебя есть свой ум, но два ума лучше. (За себя) Это так, я не спорю, но я хочу сам решать, что мне делать, а что нет. (За маму) Ну, решай. (Обращаясь к Саше) Ну, всё.
ГОВОРИЛА В ДЕТСТВЕ МАМА МНЕ И БРАТИКУ… (К-21, стр. 48)
Д-10*. Разговор с мамой - продолжение
Д-10*.
СГ: Всё? А я чуть было не заснул. Перлз спал на своих группах, надо и мне научиться. Так что сказала мама?
А: “Решай сам”.
СГ: А, ну чудесно. Ты закончил работу?
А: Да.
СГ: Молодец, садись. Ты собой доволен?
А: Не очень.
СГ: Чего?
А: Ничего не изменилось.
СГ: А, ты заметил? По-моему, тоже, это было жалкое подобие левой руки. “Мамочка, асисяй?” - “Асисяй, сынуся”.
А: А что надо было сделать?
СГ: Тебе или мне?
А: Хорошо, что ты бы на моем месте сделал?
СГ: Это серьезный вопрос. А что делал на своем месте?
А: Я сейчас вспомнил: когда учился на первом курсе, то хотел перейти на другой факультет - на философский. И пришел поговорить об этом с мамой. Она сказала… что-то типа: “Через мой труп”. Я сказал, что я всё равно перейду… Короче, мы ссорились полночи. А в конце она сказала: “Если ты сделаешь это, ты сделаешь несчастной свою жизнь и мою”.
СГ: Зачем ты мне это рассказываешь сейчас?
А: Так… вспомнил…
СГ: Зачем ты мне это сейчас рассказываешь?
А: А? Ты просил вспомнить, я рассказал.
СГ: И как это поможет тебе разобраться?
А: Не знаю. Может, мне лучше сесть на место?
СГ: Слушай, а ты можешь маме прямо сказать, что ты о ней думаешь и что ты к ней чувствуешь? Прямо, и не убегать от конфликта, если он есть, а пережить его.
А: Знаешь, сколько раз я его уже переживал?
СГ: Не знаю. Думаю, что ты никогда его не переживал. Ты всегда манипулировал маминой значимостью, выставляя ее садисткой, и никогда прямо не говорил ей, что ты к ней чувствуешь.
А: Наверное, я не могу ей этого сказать. Она не поймет.
СГ: Здесь сказать, здесь! Для себя.
А: (долго молчит) Знаешь, Саша, я, по-моему… Я знаю, что я запрещаю себе сказать. Я могу сказать ей всё, что угодно, но я не могу сказать ей, что я её ненавижу, а… так получается, что к этому всё сходится.
СГ: И кого ты по этому поводу намерен играть?
А: Я не хочу играть; но и сказать ей этого я не могу.
СГ: Вот так гнев превращается в горечь… Одна минута гнева, если её не пережить, может дать несколько дней горечи. А горечь можно превратить в несколько лет депрессии.
А: Да, наверное, это так…
СГ: Что ты сейчас чувствуешь?
А: Вот эту самую горечь.
СГ: Ну, крикни, разрядись. Здесь хорошая обстановка. И маме никто не расскажет.
А (сидит, молчит).
Кто-то из группы: Блин, хочется уже крикнуть за тебя, или убить тебя на фиг.
А (поворачивается): Ну, убей!
СГ: “Умру! Погибну! Но не предам святых идеалов!”
А: Ну ладно, смейтесь…
СГ: Слушай, открывай общество жертв родительского насилия. Сразу куча народа запишется. Вон Лена - Лен, пойдешь, в общество к Андрею?
Лена (смеется): Пойду… Но не хочется…
СГ: А кому хочется? Что поделаешь - надо. “Мы путей не выбираем”. Там, где есть долг и вина, вообще нет выбора.
ТАМ, ГДЕ ЕСТЬ ДОЛГ И ВИНА… (К-33, стр. 55)
ВТОРОЙ АКТ ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКОЙ ДРАМЫ: ВОЙНА. (К-6, стр. 39)
ИНТЕРВЬЮ С САШЕЙ ГРАНКИНЫМ В КОРОТКИЙ ПЕРИОД УВЛЕЧЕНИЯ ДЗЭН-БУДДИЗМОМ. (Д-16, стр. 33)
Д-11. Болтают два малыша
Д-11.
Болтают два малыша в автобусе.
- Как тебя зовут?
- Саша.
- А меня Рома. Как тебя зовут?
- Вова.
- А меня Виталик.
- Сколько тебе лет?
- Семьдесят.
- Да ну, если бы тебе было семьдесят, ты был бы уже старым. Даже когда человеку двадцать, он уже старый.
- А ты что будешь делать, когда тебе будет семьдесят лет?
- У меня есть друг Валера по фамилии Алеша. Мы с ним поедем на поливальной машине на пенсию.
ЭТЮД О НЕПОСРЕДСТВЕННОМ САМОВЫРАЖЕНИИ (Д-13, стр. 32).
“ПАПА, МНЕ ПРИШЛА МЫСЛЬ…” (И-11, стр. 89)
Д-12. Кира: Вы к людям неуважительно
Д-12.
Кира: Вы к людям неуважительно относитесь.
СГ: А что делать…
Андрей: Вернер Эрхардт обращался обычно к участникам: “Жопы!”
СГ: Ну зачем… А тоже хорошо. Ведь когда я обращаюсь к тебе “Кира”, ты же знаешь, хоть приблизительно, что я обращаюсь не ко всей тебе, и отвечать ты мне будешь соответственно. Если я сейчас спрошу у тебя, есть ли у тебя любовник и чем отличается секс с ним от секса с мужем, ты же мне не ответишь. То есть ты знаешь, к какой части тебя я обращаюсь, называя тебя Кирой. Вот и чудесно. А теперь представь, что в тебе есть часть, которую иначе не назовешь, как жопой. То есть не представь, а почувствуй. Не ягодицы. А - ну, понимаешь. И уже наше с тобой общение обогатится. Иногда я буду говорить: Кира, и ты мне будешь врать одно, а иногда: Жопа! - и другое. А там, глядишь, еще что-нибудь обозначится.