— Офицеры у озера достали бинокли, — сказал Джагбир. Они смотрят в нашу сторону.
Шесть свежих эскадронов выстроились в длинную линию и медленно продвигались вперед. Робин сказал: «Вперед! Не тратьте время на ответный огонь. Мы должны опередить их на этом склоне. Они с трудом поднялись на ноги и начали карабкаться. Через сотню ярдов и двести футов вверх прилетели первые пули. Они ныряли в крутой овраг и взбирались быстрее. Иногда на минуту они оказывались на виду, а затем в них летели пули, но всегда после паузы. Их одежда сливалась с холмом, и они представляли собой сложные мишени, появляясь и исчезая на горе. Оглянувшись через плечо, Робин увидел, что пара монгольских эскадронов с трудом взбираются на холм верхом позади них, но теряют дистанцию. Огонь велся со стороны других солдат, стрелявших с коней, остановившихся на краю равнины.
Они перевалили через гребень, и Робину показалось, что он больше не может двигаться. Мышцы его ног сковало, и они не повиновались его воле. Быстрый взгляд налево, и он увидел, что поднимающиеся эскадрильи не могли повернуть в эту сторону; их не было видно.
Джагбир сказал: «Теперь изо всех сил, сахиб», — и резко толкнул его в спину. Ритмичные боли пронзали его бедра, но он начал двигаться. Через двадцать секунд он бежал так быстро, как только мог, уже быстрее, чем когда-либо прежде, спускался с такого холма, как этот. Но Джагбир… Робин на бегу лихорадочно считал секунды в уме, и через сотню Джагбир добрался до лошадей. Сам он бежал как спортсмен, привыкший к горам, его глаза обшаривали склон под ним в поисках места, куда можно поставить летящие ноги, потом еще одно, потом еще — быстрее. Джагбир наклонился над обрывом и побежал так, словно бежал по ровной местности; Джагбир упал, как валун, как стрелок гуркхской бригады.
Когда Робин добрался до лошадей более чем через пять минут, монголы все еще не показались на гребне холма. — В какую сторону? — спросил я.
«Верно. Тем путем, которым мы пришли. Их стало меньше, — выдохнул он, забираясь в седло.
Они скользили по рыхлому сланцу на крупах лошадей, иногда преодолевая сотню футов за раз. Стены ущелья сомкнулись, и им пришлось шаг за шагом спускаться вниз. К этому времени два эскадрона, которые женщина отправила на юг по долине, должны были быть у ущелья, где вытекал ручей. Конечно, они бы воспользовались этим. Был шанс, что они упустят преимущество в этой ничьей — не такой уж большой. Они знали, что искали, у них было такое же хорошее чувство почвы под ногами, как у Джагбира. Они вышли бы победителями в розыгрыше.
Через три четверти часа Робин не выдержала напряжения. Каждую секунду, при каждом шаге вперед, за каждым камнем и углом он ожидал увидеть ведущих монголов. «Мы должны оставить пони. Он натянул поводья и, пошатываясь, соскользнул на землю. «Вверх по склону! Он указал на восток, в сторону от главной долины.
«С другой стороны, сахиб. Они этого не ожидают.
Робин не стал спорить. Доверься инстинкту, инстинкту Джагбира. Он вспомнил муравьиное гнездо. Они сняли с седел мешки с едой, повернули головы пони и хорошенько поколотили их по четвертаку. В испуге пони отбежали на несколько ярдов назад по лощине, затем остановились. «Они дальше не пойдут,» отрезал Джагбир. — Быстрее, сахиб!
Джагбир повел их вверх по западному хребту, отделявшему их от основной долины. Джагбир первым услышал лязг и топот монгольских всадников. Он резко махнул рукой, и они оба легли, как зайцы, прижимаясь к склону холма. Кавалькада миновала лощину в двухстах футах под ними. Робин сосчитал — один эскадрон, сотня человек, за спинами у них торчали, как копья, палки, в ведрах гремели карабины. Два эскадрона выступили на юг от озера. Другой должен ждать у подножия розыгрыша, рядом с промежутком.
Как только монголы прошли мимо, Джагбир снова начал подниматься. Они прошли еще пятьсот футов, когда услышали два выстрела, последовавших один за другим с лощины, паузу, затем еще два. Джагбир бросил через плечо: «Они нашли наших пони. Мы должны найти лазейку. Эта женщина могла предупредить их — догадаться, что мы сделаем.» Через пятнадцать минут Робин показала пальцем. — А как насчет этого? Невысокая, похожая на утес скала прерывала неровный наклон склона. Под ней отвалилась глыба сланца, а у ее основания были ямы и небольшие пещеры.
«Слишком очевидно, сахиб. Мы должны найти место на открытом месте, такое, куда никто не смотрит. Немного пониже. Мы слишком близко к вершине.