Субадар Манирадж стоял рядом с ним, его лицо было серо-зеленым, а белки глаз красными. Эти красные глаза — вы читали о них, но глаза гуркхов на самом деле становились водянисто-красными в бою. А у женщин?
Субадар сказал: «У нас здесь, наверху, пять их тел. Остальные убежали. Стрелки Нарбир и Тулбахадур убиты, семеро ранены, никто серьезно. И, — голос старика стал сердитым, — почему вы не вытащили свой меч, свой пистолет, сахиб? Вас могли убить. Я видел. Что бы сказал мне твой отец?
«Простите, Субадар-сахиб. Я забыл.
«Забыл! Мне отправить раненых обратно под конвоем?
Робин потрогал пальцами холодную рукоятку своего пистолета. Забыл? Он даже не участвовал в битве; его и сейчас нет.
Раненые. После атаки бригада будет продвигаться вниз по долине перед ним. Его раненым людям будет легче спуститься туда тогда, чем возвращаться обратно сейчас. Он сказал: «Нет, окажите им первую помощь и оставьте их с нами, сахиб. А нам лучше приготовиться поддержать горцев на их холме. И дать ответный сигнал «на позиции» с указанием количества жертв.
«Хавас! Субадар тщательно отсалютовал и захромал прочь, выкрикивая приказы и размахивая мечом. Джагбир открыл свой рюкзак, достал холодную чупатти и начал запихивать ее в рот.
Из долины впереди и с холмов слева, откуда противник увидел, что рота Робина теперь находится у них на фланге, гильзаи открыли снайперский огонь. Джагбир перекатился на бок за камнем и продолжил есть. Субадар Манирадж загнал гуркхов на закрытые огневые позиции. «Возможно, будет контратака», — подумала Робин.
Между плывущими облаками он мог видеть далекий путь к Гиндукушу на севере. Конечно, только плотность воздуха мешала ему видеть весь мир. Груда камней, которую полковник Франклин увидел снизу, оказалась разрушенным зданием. Выцветшие молитвенные флаги трепетали на ледяном ветру, их древки были закреплены среди острых камней, усыпавших вершину холма. Робину показалось, что он увидел статую в здании. Если так, то это не могло быть мечетью. Это было странно и интересно. Он мог видеть происходящее в битве оттуда, как и откуда угодно еще. Он подошел к нему.
ГЛАВА 4
На вершине холма справа возвышалось небольшое возвышение. Там стояли руины и статуя. Снизу земля казалась плоской, но на самом деле она была волнистой и давала убежище в своих складках всем, кто не стоял и не ходил. Уходя, Робин думал, что Джагбир не видел, как он уходил. Санитар продолжал запихивать в рот чупатти и разговаривать с горнистом; он должен был все время присматривать за Робином — также Робин должен был сказать ему, куда он направляется. Но Робин не хотел, чтобы кто-нибудь был с ним сейчас, даже Джагбир. Он не мог быть один на вершине холма, поскольку здесь была сотня солдат, но он мог побыть один. Солдаты были здесь, но они были заняты своими делами: чистили винтовки, пополняли боеприпасы, готовились к наступлению или контратаке. С Джагбиром все было по-другому; он был делом Джагбира.
Старый храм был маленьким и квадратным. Вероятно, он никогда не был очень высоким, и теперь стоял почти вровень с камнями, из которых был сложен и много раз переделывался. Робин остановился в десяти шагах от него, гадая, кто построил его в самом начале, и думая о завоевателях, которые прошли этим путем до него. Со времен Александра многие военачальники, возглавлявшие множество армий, прошли этот путь, вырвавшись из бурных цивилизаций Персии и Месопотамии к Индии, которая называлась Голкондой.
Внешние стены теперь были высотой в один или два фута. Когда-то здесь была внутренняя камера, и южная стена ее сохранила три части нетронутыми. Статуя бога стояла на небольшом потрескавшемся каменном возвышении перед стеной. Робин медленно вошла внутрь. Осколки небесно-голубой плитки покрывали тусклые камни внутренней комнаты. Это, должно быть, реликвии персов. Статуя происходила из совершенно другой цивилизации; она изображала Господа Будду, покоящегося, скрестив ноги, в созерцании, смотрящего пустыми глазницами миндалевидных глазниц на пустынный север. Глаза, должно быть, были драгоценными камнями, потому что они исчезли.
Робин устроился рядом со статуей, прислонившись спиной к внутренней стене, и посмотрел через узкую седловину, отделяющую этот холм от другого, который был целью Маклейна. Он мог смотреть на нее сверху, потому что она была заметно ниже его собственной. Горцы поднимались по склону. Ни один враг не препятствовал их продвижению. Вероятно, несколько гильзаев были там раньше в тот же день, но они уже давно ушли. Немного приподняв голову, Робин увидел справа от себя шеренгу гуркхов, растянувшихся на животах, готовых оказать горцам поддержку, если они в ней нуждаются. Но ничего не произошло. Гильзаи ушли — присоединиться к своим товарищам из основных сил, вернуться домой — унесенные призраками в тревожный мрак гор. Непрерывная стрельба продолжалась на дальнем фланге, слева.