Он закрыл дверцу шкафа, повернулся… и встретился взглядом с Карной, которая взвизгнула от неожиданности и выронила из рук щетку для волос. Ее халат был белоснежным и лишь едва прикрывал колени. То ли траур не распространяется на халаты, то ли не успела купить черный.
– Что вы тут делаете?! – воскликнула она.
– Простите, – сказал Рихард, вовсе не чувствуя себя виноватым. – Вы были в ванной, и я решил взять свои вещи. Надоело ходить в пальто.
Карна запахнула полы халата плотнее, скрестила руки на груди, которая часто вздымалась в такт дыханию, а Рихард порадовался, что застегнулся на все пуговицы, иначе неловкость ситуации могла бы стать еще больше. Утром его помощница выглядела даже лучше, чем ночью: растрепанные волосы падали на плечи, на щеке виднелся след от подушки, и Карна казалась такой мягкой, домашней… Доступной.
– Вы не можете заходить в мою комнату без спроса, – отчеканила она.
– Вообще-то это моя комната, – возразил он, положил стопку вещей на стул и медленно подошел к Карне.
– Я так и поняла. Но вы предоставили ее мне. – Она вздернула подбородок.
Рихард еще раньше заметил у нее этот жест. Наверное, это должно выглядеть высокомерно. Осаживать зарвавшихся слуг. Ставить нахалов на место. Но она будто подставляла губы для поцелуя. Кто ее знает, может, так и есть?
– Потрудитесь соблюдать элементарные правила приличия, – сурово добавила девушка.
– То, что вы здесь, – сказал Рихард, огладив взглядом длинную белую шею, – уже очень, очень неприлично.
– Вы уверяли, что совместное проживание не подразумевает ничего… – Она запнулась, подбирая слова. – Такого! – выпалила наконец.
– Не помню, чтобы я хоть в чем-то вас уверял, – возразил он. К дурманящему запаху фиалок добавился аромат розового мыла. Карна шагнула назад и уперлась спиной в дверь. – Это вы свалились на меня как снег на голову, готовая на все, чтобы получить работу… Как вы там сказали? То, что я делаю, – благородно и самоотверженно. Вы хотели внести посильный вклад…
Ее дыхание отдавало мятой еще сильнее, чем ночью. Наверное, успела почистить зубы, а потом вернулась в комнату за какой-то забытой вещью… В синих глазах, устремленных на него, не нашлось ни капли страха.
– Да, я понимаю, что буду скомпрометирована, – спокойно ответила она. – Но общественное мнение теперь мало меня заботит. И я знаю о кодексе ловцов. Вы не обидите меня.
Рихард замер, посмотрел на ее губы, немного припухшие после сна.
– Кодекс ловцов?
– Аббатиса рассказала мне, – кивнула Карна. – Так что, если позволите, я пойду приму душ, а потом приступлю к своим обязанностям.
– Приступите к ним прямо сейчас, – прошептал Рихард, склоняясь к ней.
– Вы хотите снова посмотреть мне в глаза? – уточнила она.
– Ну… – Неопределенно промычав, он положил руку ей на талию и мягко привлек к себе. Запустил вторую руку в ее волосы. Взгляд невольно проник в вырез халата, где виднелся треугольник белой сорочки. Шелк. Так он и думал.
– Вам обязательно меня обнимать? – В ее голосе прозвенели взволнованные нотки, и Рихард провел пальцем по ее шее. Такая нежная кожа, голубая венка бьется под его пальцем, как пойманная птичка. – Зачем это? Проверяете пульс? Запястье уже не подходит?
– Вчера не хотел портить вам прическу, – пробормотал он. – Вам не нравится эта поза?
Карна слегка прищурила глаза, посмотрев на него с подозрением, и Рихард потянулся к ее губам.
– Нет, – отрезала она, когда их губы почти соприкоснулись. – Сначала я приму душ, оденусь, а потом мы с вами обсудим мои рабочие обязанности, распорядок трудового дня и прочие мелочи вроде обязательного стука в дверь и… поз.
Карна слегка оттолкнула его, вывернулась из объятий и, обдав напоследок уничижительным взглядом, исчезла за дверями спальни.
Рихард разочарованно цыкнул, взял свои вещи и тоже вышел из спальни.
Когда Карна спустилась вниз, Рихард уже ждал ее, гладко выбритый и полностью одетый. Весь в черном, как на похоронах: мрачно, с налетом драматизма, но выглядел он куда лучше, чем в пальто на голое тело. Прежде взлохмаченные темные пряди теперь лежали волосок к волоску. Взгляд черных глаз прошелся по ней сверху донизу, задержавшись на высоком воротнике-стойке серой блузки, блокноте, который девушка сжимала в руке, и щиколотках. Потом ловец неопределенно хмыкнул, и Карна, стиснув пальцами перила, поняла, что работодатель злится. Он облапил ее дважды всего за несколько часов. Он пытался получить большее – сейчас она была в этом уверена, несмотря на свой скудный опыт. И теперь сидит на своем потрепанном диванчике, вальяжно раздвинув колени, и хмыкает непонятно чего.