– Это необходимо, монсеньер.
Кел уже слышал, как Джоливет говорит таким голосом, и знал, что это означает. Легат обладал полномочиями физически удерживать принца в случае необходимости – и такое право ему дал сам король.
– Именно на такой случай у вас имеется Ловец Мечей.
Кел шагнул к принцу, и тот сделал недовольный жест. Их взгляды встретились; Кел едва заметно пожал плечами, словно говоря: «Ничего страшного». Конор со вздохом снял корону и подал ее Келу.
– Улыбайся и постарайся выглядеть как можно привлекательнее, – посоветовал он. – Нельзя разочаровывать народ.
– Сделаю все, что смогу.
И Кел надел корону. В его кольца вместо изумрудов и рубинов были вставлены сверкающие ограненные кусочки свинцового стекла, но корона – корона была настоящей. Она принадлежала Дому Аврелианов. Этот небольшой кусок золота показался Келу необычно тяжелым, как будто заключал в себе груз истории. Моргая, он поднял взгляд: солдаты из Эскадрона стрел распахнули двери, и в зал ворвался ослепительный солнечный свет.
Рев толпы напомнил Келу шум морского прибоя.
Конор вытянул руку. Кел взял ее, и принц притянул его к себе. Это была ритуальная часть, Кел выполнял ее автоматически. Он делал это бесчисленное множество раз, но до сих пор при этом последнем взгляде на Конора – как и в тот момент, когда он надевал корону Кастеллана, – по спине у него бежал холодок.
– Я щит принца, – произнес он. – Я его броня. Я истекаю кровью для того, чтобы он не получил ран. Я испытываю мучения для того, чтобы он никогда не страдал. Я умру ради того, чтобы он жил вечно.
– Но ты не умрешь, – сказал Конор и выпустил его руку.
Он всегда так говорил – эти слова не являлись частью ритуала, он делал это по привычке.
– Возможно, я и останусь в живых… если буду пореже попадаться на глаза леди Аллейн, – усмехнулся Кел.
У леди Аллейн имелось множество амбиций, в основном связанных с ее дочерью.
– Она все еще не отказалась от мысли выдать за тебя Антонетту.
Джоливет помрачнел.
– Довольно, – вмешался он. – Майеш, вы остаетесь с принцем.
Это был не приказ, а вопрос; Майеш дал понять, что согласен, и Кел пошел следом за Джоливетом к дверям.
Идти было довольно далеко. Шум толпы становился все громче, и вот наконец Кел вышел из зала на крытую галерею. Смотреть на белые мраморные стены и колонны было почти невозможно, так ярко светило солнце. Он услышал, как толпа ахнула, когда он вышел из тени и остановился наверху белой лестницы, ведущей вниз, на площадь. Казалось, что у всех одновременно перехватило дыхание.
Кел стоял на верхней ступени Лестницы Скорби и смотрел на людей, которые скандировали имя Конора. На площади собрались горожане из самых различных слоев общества: рабочие из доков в грубых хлопчатобумажных рубахах с детьми на плечах; лавочники и трактирщики; богатые купцы в модных ярких костюмах. Близлежащие улицы были забиты сверкающими каретами.
На ступенях Главного храма стоял иерофант – верховный священнослужитель Кастеллана. Он опирался на посох, украшенный молочно-белым шаром из Огненного стекла. Кел в недоумении покосился на старика – иерофанта редко можно было увидеть за пределами храма. Он присутствовал только на крупных мероприятиях вроде государственных похорон или церемонии Обручения с морем, во время которой король или королева Кастеллана восходили на борт украшенной цветами лодки и бросали в море золотое кольцо, чтобы скрепить связь между богом Айгоном и Домом Аврелианов.
Ближе всех к ступеням, на помосте, возведенном перед мраморными львами Талли, сидели члены Семей Хартий; над собравшимися развевались флаги с эмблемами их домов: корабль Дома Ровержей, венок Дома Эстевов, шелкопряд Дома Аллейнов.
Кел в последний раз обвел взглядом толпу и заметил лакированную черную карету с алыми колесами. Высокий худощавый мужчина в черном стоял, прислонившись к стенке кареты. «Он одевается во все черное, как Господин Смерть, который приходит за твоей душой, и колеса его кареты все в крови». Неужели это Король Старьевщиков приехал послушать речь принца? Кел решил, что бандит вполне мог появиться на церемонии, если ему этого хотелось. Как-то раз, лет десять назад, он спросил у Конора, почему власти просто не арестуют Короля Старьевщиков. «Потому что у него слишком много денег», – с задумчивым видом ответил Конор.
«Ну хватит». Кел понимал, что нервничает, поэтому у него разыгралось воображение. «Сконцентрируйся, – приказал он себе. – Ты наследный принц Кастеллана».
Он закрыл глаза и увидел синее море, корабль с белыми парусами. Услышал шелест волн, крики чаек. Здесь, под звездами, неспешно плывущими по небу, он был один в тишине, и горизонт манил его к себе. Палуба раскачивалась под ним, наверху поскрипывали снасти. Никто не знал об этом месте, кроме него. Даже Конор.