— Детектив, если вы свободны, можем ехать к родственникам убитой.
— Вот скажи мне, почему ты постоянно мне «выкаешь»? — не поднимая головы и продолжая свое занятие, спросил парень.
— А вы предпочли бы иное обращение?
— Ну, хотя бы давай на «ты».
— Я могу звать вас Роберт.
— О, отлично. Меня так даже бабуля не зовет, но ты ведь не она, да?
— Конечно, нет!
— Конечно! — передразнил Роб.
— Мы можем обсудить проблемы в нашем общении по дороге. Нужно ведь нам будет о чем-то говорить…
— Ты невыносима, ты в курсе? — вздохнул Роб и, с раздражением отбросив ручку в сторону, поднял на нее глаза.
— Благодарю, — чарующе улыбнулась Тесс.
— Это не было комплиментом.
— Нет?
— Нет!
— Любое выделение из общей массы, пусть даже в отрицательно окрашенной характеристике — это уже комплимент. По определению.
— Поехали, блядь, философ!
— А не могли бы вы не выражаться.
— Не мог бы, блядь.
— Я возьму пальто, подождите меня буквально пару минут, — как ни в чем не бывало ответила девушка и направилась к кабинету.
— Господи, дай мне сил… — буркнул он, с остервенением натягивая на себя куртку.
Вечером того же дня он шел из магазина до дома матери, решив облегчить ей жизнь и закупить продуктов наперед, а заодно проветрить голову.
Поездка к родственникам убитой закончилась провалом. Мать рыдала большую часть беседы, не в силах выдать что-то внятное. Отец, а вернее отчим, не замечал ничего, кроме сидящей напротив Тесс, забыв, казалось, даже о смерти падчерицы. В итоге они ушли ни с чем, решив попытать счастье чуть позже, вызвав их в управление.
— Возможно, официальная обстановка поспособствует адекватному восприятию ситуации… — предположила Тесс.
Медленно идя по району, где он прожил большую часть жизни, Роб теперь тоже пытался адекватно воспринять ситуацию: почему он еле сдержался, дабы не выбить пару зубов отчиму убитой девушки, и - главное - разозлился на Тесс, потому что она, блядь, настолько красивая, что… Что? Почему он на нее-то разозлился?
За этими мыслями он не заметил, как оказался у дверей дома.
— Я дома, ма! — крикнул он, бросая ключи на полку в прихожей и шагнул в гостиную.
На диване с идеально прямой спиной сидела Тесс в обществе его матери и пила чай, кивая в такт словам женщины.
— Какого…
— Роб, милый! Ты уже пришел! — заметила его Джессика. — А к тебе гостья…
— А я, блядь, вижу… Что у тебя за манера, Хантер?
— Роб, прекрати ругаться! Тесс зашла по работе! Ради Бога, милая, извини его.
— Ничего страшного, миссис Хилл. Я привыкла к довольно своеобразной манере вашего сына излагать свои мысли, — умиротворенно улыбнулась девушка.
— Сынок, отнеси продукты на кухню, пожалуйста…
Роб только сейчас понял, что так и стоит в центре комнаты, держа в руках пакеты с покупками.
Послушно выполнив указание, он грохнул их на кухонный стол и обернулся к вошедшей следом матери.
— Бог мой, сынок, она невероятная… — с благоговением прошептала Джессика.
— Ма, и ты туда же?! — закатил глаза парень.
— Но… ты только посмотри на нее…
— Поверь, мам, я только этим и занимаюсь! — рявкнул Роб и тут же прикусил язык.
— Ну, ты ступай к ней, а я тут… Продукты разберу… не торопясь… — подмигнула мать, понимающе улыбаясь.
Приняв вид мученика, идущего на казнь, он вышел из кухни.
Тесс сидела на том же месте, разложив на кофейном столике фото с места убийства, и что-то сосредоточено в них разглядывала.
— Ты охренела что ли??? — прошипел Роб, в мгновение ока подскочив к ней и сгребая бумаги в кучу. — Я пытаюсь максимально оградить мать от этого дерьма, а ты тут кровавые комиксы, блядь, сшить решила?
— Извините, детектив, я не подумала… Давайте бумаги, я все уберу…
— Что у тебя за долбаная привычка приходить ко мне домой в ночное время? Ты вампир, сука, что ли? Мне запретить приглашать тебя в дом? — Роб не понимал, на кого злится больше: на Тесс или же на себя за то, что никак не может перестать хамить ей через слово.
— Я хотела обсудить версию, но теперь вижу, что это неуместно… Прошу меня извинить еще раз. Я пришла к вам домой, и ваша невеста любезно сообщила, где вас можно найти. Понимаю, ссора выбила вас из колеи и моя настойчивость не к месту… Я пойду…
Говоря это, она спокойно забрала из его ослабевших рук бумаги и убрала их в сумку, а затем, накинув пальто, лежащее рядом на спинке дивана, направилась к выходу.