Наблюдая за гостями, она отметила, что они развлекаются так же усердно, как обделенные судьбой бедняки занимаются тяжелым трудом, чтобы только прокормиться. Хорошо еще, что ей удалось уединиться в этой тихой нише, а не то сидела бы сейчас со всеми другими компаньонками, подумала она, пытаясь найти хоть что-то приятное в своем унизительном положении. Интересно, понимают ли эти дуэньи, что участвуют в торговле? Правда, вместо шелка, духов и пряностей или сырья для прожорливых северных мануфактур они поставляли на эту ярмарку невест утонченных леди из аристократических семейств, но какая разница!
Шарлотта отодвинулась со стулом глубже в альков, стараясь убедить себя, что порученная ее заботам молодая леди отличается острым оригинальным умом и сумеет обескуражить любого, кто посмеет заявить, что она продает себя в обмен на титул и солидное состояние.
Такое невозможно было и представить. Шарлотта задумалась об ужасных бедах, постигших Миранду в ранней юности, и о детстве ее мужа, Кита, которое прошло в самом убогом и грязном квартале города — по вине его отца, беспечного мота и безнадежного пьяницы. Супругам пришлось в жизни очень тяжело, но они с честью вышли из положения, поэтому о том, чтобы выдать сестер Миранды замуж только ради продолжения рода, не было и речи. Граф и графиня Карнвуд никогда бы на это не пошли, даже если бы потеряли все свое громадное состояние. Шарлотте приходилось только жалеть, что ее собственные родственники не придают такого значения ее счастью. Но какой смысл роптать на прошлое! Забившись дальше в слабо освещенный уголок бального зала, она постаралась придать своему лицу невозмутимое выражение.
Нелегко держаться в тени, когда ты весьма высокого для женщины роста, но Шарлотте это удавалось. Она снова спрятала под кружевную отделку своего белоснежного капора своенравный локон, с которым безуспешно сражалась весь вечер. Должность гувернантки позволяла ей скрывать непокорные рыжие кудри под чепцом, но, если они вырвутся на свободу в этом зале, последствия могут быть самыми ужасными. Любая из этих почтенных вдовушек с их ястребиным зрением сразу поймет, что под видом скромной гувернантки скрывается рослая дебютантка, которая когда-то в прошлом сидела в стороне от танцующих пар рядом со своей дуэньей.
— Так вот вы где, мисс Уэллс! — пророкотал у нее над головой низкий бархатный баритон, отчего она едва не подскочила на стуле.
Хотя в зале было невероятно жарко и душно, по спине Шарлотты пробежал холодок опасения и возбуждения. Как этот гигант ухитрился незаметно подкрасться к ней? И где еще, по его мнению, ей находиться, когда она оказалась на балу только из-за него?!
— Оставьте меня! — сурово ответила она и вызывающе посмотрела в умные серые глаза Бенедикта Шоу. Для этого ей пришлось запрокинуть голову, и она машинально поднесла руку к капору, чтобы удостовериться, что он не съехал на затылок.
Он только засмеялся по обыкновению и устремил на нее лукавый взгляд, способный мгновенно смять сопротивление любой женщины. Мощный, высокий и широкоплечий, он буквально нависал над сидящей Шарлоттой, и она невольно вспомнила перенесенное во время своего неудачного бального сезона унижение, когда ей приходилось наклоняться почти ко всем партнерам по танцам. Как, должно быть, замечательно было бы пройтись в танце с мистером Шоу, мелькнула у нее мысль, и она сразу нахмурилась, рассердившись на себя.
— Значит, мне нельзя даже минутку посидеть рядом с вами, мисс Уэллс, чтобы дать отдых моим несчастным ногам? — мирно осведомился он.
Шарлотта терялась в догадках, что он задумал, ибо, по ее мнению, мистер Шоу никогда не бывал мирным и кротким — за исключением того времени, которое выкраивал для сна из своего загруженного графика.
— Что за вздорная идея! — бесцеремонно отрезала она.
— Вздорная, мисс Уэллс? — повторил он. — Каких только упреков мне не бросали за время моей пестрой карьеры, но такое я слышу впервые! Если вы соблаговолите объяснить, почему желание присесть рядом с уважаемой компаньонкой мисс Элстоун, пока я почтительно ожидаю танца с ее подопечной, воспринято вами как вздор, я буду вам очень обязан и, может быть, ретируюсь.
— Именно потому, что я — ее компаньонка и самая скучная и бесцветная особа женского пола, какую только можно найти на балах в Мейфэре, — упрямо выпалила Шарлотта, тогда как он, игнорируя ее запрет, преспокойно усаживался на соседний стул.
— Ничего подобного, вы вовсе не скучная и не бесцветная, мисс Уэллс. Хотя лично мне ясно, что вы очень стараетесь выглядеть таковой, — возразил он и со смиренным видом добавил: — Как видите, я имею несчастье быть очень высокого роста. И если бы я продолжал стоять, ваша лебединая шея заболела бы от напряжения.