- Ну? Я долго буду ждать?
Удар обрушился неожиданно. Едва затянувшиеся раны вновь открылись, и утихшая, было, боль вернулась с удесятеренной силой, вгрызаясь в многострадальное тело. Я не смогла удержать рвущийся наружу крик. В глазах потемнело, лицо мучителя стало расплываться перед глазами, но спасительное забытье не торопилось уносить меня в безвременье.
- Нет, пожалуйста, - дыхание перехватило, и я не сумела договорить.
- Не хочешь, чтобы было больно?
Себастиан грозно навис надо мной.
- Нет, - едва слышно прошептала я.
- Тогда не смей мне перечить!
Он гневно уставился на меня, дожидаясь, пока я сползу на пол и встану на колени.
Сползла. Встала.
Попробовала бы не встать! Чистое постельное белье, обшитое кружевами, издевательски маячило перед лицом, запоминая о прошлом. Не плакать. Только не плакать...
- Подними руку, - раздался очередной приказ. - Прикоснись ко мне.
Я подняла голову и посмотрела на Кимли. Лицо его окаменело, глаза горели холодным синим пламенем, на щеках выступил отчетливый морозный узор. Ледяной маг! Меня буквально пригвоздило к полу. Боги... Только не это! Самые изощренные пытки - детский лепет, по сравнению со злостью Истинного!
- Ты слышала, что я сказал? - грозно произнес Себастиан.
- Да.
- Да, лорд Кимли, - напористо подчеркнул он. - Повтори.
- Да, лорд Кимли, - покорно выговорила я.
- Давно бы так!
Себастиан сделал какой-то пасс, и боль в спиненемного притупилась.
- А теперь, расстегни мою рубашку и сними ее.
Руки дрожали, но я сумела выполнить приказ.
- Коснись моей груди, - глухо выговорил мужчина. Он подтянул меня к себе, положил свою ладонь поверх моей и несколько раз провел по напряженным мышцам, перекатывающимся под гладкой кожей.
- Сама, - коротко выдохнул он.
Я несмело погладила, стараясь не задевать соски.
Рука Себастиана вновь легла поверх моей и надавила, заставляя коснуться торчащих темных бусинок.
- Оближи их, - выдохнул мужчина.
Когда я наклонилась к его груди, он тихо застонал.
- Да, так... И чуть прикуси зубами. О-о, да-а... А ты быстро учишься, миледи! Так быстро, словно похоть у тебя в крови, и только и ждет того, чтобы ее выпустили на свободу! М-мм... Еще...
Я сделала то, что он велел, и не сумела сдержать тихий всхлип. Странная судорога заставиласжать ноги, и в этот момент, Себастиан наклонился ко мне и впился в губы жестким поцелуем.
Его прикосновения мучили, наказывали, вызывали протест. И они же вынуждали меня покоряться и ожидать чего-то, что зарождалось где-то глубоко внутри, обжигая непонятными желаниями и темной, порочной страстью.
Тело выгнулось в сладкой конвульсии, разум затуманился, и я сама прильнула к своему надзирателю.
Хриплые стоны, желанная боль - и миг непонятного блаженства...
Не знаю, что со мной случилось, но, в тот момент, мне было все равно, что подумает обо мне Себастиан.
Я обмякла у его ног, и так и продолжала сидеть у кровати, положив голову на колени своего надзирателяи тихо млея от мягких прикосновений его ладони к моим волосам. Не было ни мыслей, ни желания отодвинуться, ни прежней ненависти.
Неожиданно, Кимли наклонился ко мне, взял двумя пальцами за подбородок и заставил приподнять лицо.
Пару минут внимательно рассматривал его, а потом, презрительно скривившись, произнес, словно припечатал:
- Шлюха.
У меня перехватило дыхание и потемнело в глазах. Нет. Пожалуйста, нет! Я не...
Себастиан поморщился и отодвинулся, стараясь не касаться меня. Одернул камзол, достал из кармана платок и тщательно вытер им руки. Этот жест заставил меня вздрогнуть. Столько брезгливости было в движениях мужчины... А Кимли холодно усмехнулся и пояснил:
- Только шлюха может получать подобное удовольствие. Мое почтение, миледи, - выделив последнее слово, надзиратель издевательски низко поклонился и вышел из комнаты, а я осталась сидеть на полу. Оглушенная, униженная, растоптанная.
Себастиан не появлялся до самого вечера. Лишь когда окончательно стемнело, в замке повернулся ключ, и дверь распахнулась настежь. Кимли, суровый, подтянутый, прошел к окну, у которого я сидела, и положил на стол большой плотный сверток. Развернув его, молча кинул мне на колени темное платье из шертамской шерсти, закрытые ботики и чулки, и коротко приказал:
- Одевайтесь.
Я подняла голову и посмотрела на мужчину. Лицо его было замкнуто, губы твердо сжаты, а глаза избегали моего взгляда. Но мне нужно было их увидеть. Нужно... Необходимо. Я сходила с ума, бесконечно повторяя про себя одно единственное слово... Страшное слово. И мне надо было узнать, верит ли он в то, что сказал. И, правда ли, считает меня распутницей.