«Рано или поздно он победит. Даже если бы моя магия была при мне, мне не по силам с ним бороться. Всё, что я могу – это бежать».
– Прощай, Тенепляска, – сказала Кара, заставив себя посмотреть в лошадиные глаза-орхидеи.
Она взяла Таффа за руку и принялась отступать назад. Мэри-Котелок уже исчезла во мраке на мосту.
– Ничего, всё в порядке, – говорила она Таффу. – Ему через мост не перейти. Мы в безопасности.
Но тут Сордус простёр свою ветвистую руку и указал в их сторону.
– Принесите мне девчонку, – велел он ветвеволкам, что собрались вокруг него. – Настолько живой, насколько получится. А с прочими поступайте как хотите.
3
Пятеро ветвеволков, что просочились на мост, поначалу выглядели несколько неуверенно, будто дети, учащиеся кататься на коньках. Кара воспользовалась этим, чтобы уйти подальше от них. Ей очень хотелось броситься бежать со всех ног, однако мост был узкий, и никаких перил, что могли бы помешать сорваться и улететь в бездну, на нём не было. К тому же, хоть Тафф и был проворен для своих лет, если бы Кара побежала быстрее, он бы за ней не угнался, а бросать его на растерзание ветвеволкам она не собиралась.
А ветвеволки тем временем наконец освоились и мало-помалу начали их нагонять. Сквозь грохот своего колотящегося сердца Кара слышала, как их когти цокают по камню всё ближе.
– Бежим! – воскликнула Кара.
– Я и так бегу!
– Бежим быстрее!
Она тянула Таффа за руку – так сильно, как только осмеливалась. Ведь если он споткнётся или упадёт, ветвеволки их тотчас догонят… Камни были еле видны под ногами, со всех сторон надвигалась тьма.
Внезапно Кара ощутила острую боль. Один ветвеволк – самый мелкий, но, видимо, и самый резвый из стаи, – прыгнул и схватил её за предплечье. При этом он потерял равновесие. Но почти тотчас же поднялся на ноги и прыгнул снова, изящно изогнувшись в воздухе. В самый последний момент Кара пнула его что было сил. Он оказался лёгким, как мешок, набитый листьями, и, приглушённо вякнув, отлетел назад вдоль моста, сбив с ног другого волка. Оба они рухнули с моста, раздался придушенный вой, а потом, много времени спустя, негромкий треск, будто от сучка, хрустнувшего под ногой.
Оставшиеся трое волков попятились, отступили, и на мосту сделалось тихо: даже дождь сменился тихой моросью.
– Сильно он тебя покусал? – спросил Тафф.
Кара покачала головой. Она чувствовала, как по руке ползёт струйка крови, но боль была не такой уж сильной – не сильнее, чем от укуса пчелы. Сейчас об этом стоило беспокоиться в последнюю очередь.
Они пошли дальше сквозь тьму, но уже медленней и спокойней. Потрескавшийся от времени мост заметно сузился. Наверно, в какие-нибудь старые времена эти камни были достаточно гладкими даже для того, чтобы проехать тут на телеге, но сейчас, с этими неровными трещинами, тут и пройти-то было нелегко.
Тафф отпустил Карину руку и заглянул вниз с моста.
– Интересно, тут высоко? – спросил он и поднял валяющийся на мосту камень.
– Тафф!
– Ну я же только проверить!
Он бросил камень с края моста. На секунду камень как будто завис в воздухе, потом какая-то извивающаяся тень унесла его прочь. Кара мельком успела увидеть нечто вроде глаза огромного левиафана, плывущего сквозь тьму, слишком огромного, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как камень у него на спине.
– Пошли дальше, – сказала Кара.
– Ага, пошли, – кивнул Тафф.
Вокруг стремительно темнело – видимо, солнце садилось. Кара представления не имела, далеко ли ещё конец моста – но если они не доберутся до него прежде, чем стемнеет, идти станет куда опаснее.
– А куда девалась Мэри-Котелок? – спросил Тафф.
– Она нас бросила, – ответила Кара. – Как и все остальные.
– Не знаю, не знаю, – сказал Тафф. – Может, она нас ждёт на том конце моста? Я думаю, она нарочно пошла вперёд, чтобы убедиться, что там всё в порядке.
– Тафф! Заруби себе на носу: помощи ждать не от кого. Надеяться нам не на кого, кроме как на себя самих.
– Неправда! Есть ведь и хорошие люди. Они нам помогут. Вот увидишь!
Кара вздохнула. «И как он может так думать после всего, через что мы прошли? После того, как все, кого он знал, обратились против него – даже папа?»
– Ну, может, оно и к лучшему, – сказала Кара. – Ты же знаешь, что про неё рассказывают, про эту Мэри-Котелок. Она ещё страшнее Сордуса!
– Нет… – ответил Тафф, и в голосе его звучала жуткая робость, которой Кара никогда раньше не слышала. – Страшнее Сордуса ничего быть не может.