– А что, подходили не все?
– Конечно, не все, далеко не каждый подходил. С вами, например, майором милиции, я бы точно не стал связываться. – Тихомиров усмехнулся. – Впрочем, вы бы ко мне и не обратились, слишком любите жить. А мои клиенты были потенциальными самоубийцами. Можно сказать, я и не убивал их в нормальном понимании, только слегка подталкивал, рано или поздно они бы сами…
– Максим Алдонин, насколько мне известно, не был потенциальным самоубийцей.
– Раз ко мне обратился, значит, все-таки был.
– А кстати, как он оказался среди ваших жертв? Тоже по Интернету? Или вы сами на него вышли?
– По Интернету. Я и не знал, что он мой родственник.
– Ладно, – Бородин нахмурился, – рассказывайте дальше. Вы определяли молекулу смерти и что?
– Если она определялась, я продолжал работать с человеком, вступал с ним в длительную переписку, из которой постепенно узнавал о нем все, вплоть до мельчайших нюансов. Потом составлял примерный сценарий его последнего дня, проникал в квартиру, расставлял аппаратуру и делал фильм.
– Как вы проникали в квартиры?
– При помощи ключа. Есть у меня такая универсальная отмычка, хорошая вещь, швейцарское качество. Проникать в каждую квартиру мне приходилось несколько раз: чтобы поставить аппаратуру, забрать продукцию, а потом все снять и уничтожить фильм в компьютере клиента – фильм с молекулой смерти.
– Трудная у вас работа, как я посмотрю! Трудная и опасная. – Бородин с наигранным сочувствием посмотрел на Тихомирова. – И что, ни одного прокола не вышло? Ни разу не попались?
– Я был очень осторожен. Если бы не вышла промашка с Максимом… Ни у одного моего клиента до него не возникало желания показать кому-нибудь фильм или обратиться за помощью к родственникам – они мне полностью доверяли и строго соблюдали инструкции. А Максим… Может быть, вы правы, он действительно не был по сути своей самоубийцей, в отличие от прочих, и потому до самого последнего момента пытался сопротивляться, думал спастись. Возможно, все дело в этом. Он написал Марине письмо и переслал фильм, что зафиксировала камера, расположенная напротив его компьютера. По электронному адресу Марины я через некоторое время вычислил, где она живет. А потом ее увезли в роддом, где я ее при всем желании достать не мог.