- Леди Кэп, ты тут? – раздался голос Тони. – Знаю, в обед ты обычно отсиживаешься здесь.
Стиву тут же удалось совладать с лицом – улыбка сползла с него, как краска с плохо подготовленной поверхности. И хорошего настроения как не бывало.
Видимо, Тони услышал его вздох, а потому продолжил, не дожидаясь вразумительного ответа.
- Я расшифровал те знаки, которые удалось засечь камерам, ну, те, что вспыхнули, когда ты вступил в ловушку. У меня хорошие новости! Колдовство, - он выделил это слово интонацией, - обратимо.
Стив хмыкнул. В обратимости колдовства он был уверен на сто процентов, но Тони расценил его реакцию как скепсис.
- Да, обратимо! Кэп, ты вот просто по гроб жизни мне должен будешь, потому что я согласен пожертвовать собой ради науки. Я даже не буду вспоминать о том, что ты чуть не сломал мне нос. Один поцелуй - и ты снова сможешь играть мускулами и разить врагов одним лишь взглядом.
- Что? – против воли спросил Стив. Поцелуй с Тони, надо же.
- Поцелуй истинной любви, - Тони, видимо, был слишком увлечен идеей и не заметил изменившегося голоса. – Давай, выходи, у нас мало времени. Если в течение семи дней проклятие не снять, тебе придется родить ребенка.
Стив ошарашено смотрел на дверь и думал о Баки. О том, какой он красивый и что у них никогда не будет детей. А потом потряс головой, отгоняя дурацкие мысли. Сыворотка сделала их обоих неспособными зачать. Значит, если бы Баки задержался хотя бы на один день, то ходить бы Стиву в таком виде до конца своих дней. Хорошо, что дело обошлось поцелуем. Ну, и всем тем, что последовало после.
Зеркало опять отразило его дурацкую улыбку, и Стив открыл дверь.
- Какой-какой поцелуй, Тони? – спросил он, приняв грудью удар кулака, которым Тони собирался наградить дверь. – Ты что, признаешься мне в любви?
- Э. Роджерс, - раздельно произнес тот. – Вижу, тебе уже помогли.
- Верно.
- Ну, я тогда…
- Да, иди, Тони. Спасибо за попытку помочь.
- А. Да. Ерунда. Всего-то три бессонных ночи. Не благодари.
- Спасибо. Нет, правда.
Тони пошел к двери, уже взялся за ручку, но не выдержал.
- И кто…
- Не думаю, что это твое дело, верно?
- Барнс? Или Рамлоу? Нет, нет, конечно, Барнс. Я так и знал, что…
- Да, это Баки.
- Неужели бесстрашный Зимний Солдат наконец-то решился поцеловать свою отмороженную…
- Я его. Остальное – не твое дело. Увидимся на брифинге в понедельник, Тони. Спасибо за помощь. И прости за нос и за цветы.
Тони проворчал что-то невразумительное, но все равно обидное и, махнув рукой (улыбка все-таки вылезла на лицо, Стив чувствовал), скрылся за дверью. А Стив направился в зал.
*** Бонус. Брок.
Если бы кто-то додумался до создания таких приборов, как индивидуальные дерьмометры, то на личном дерьмометре Брока Рамлоу этим утром горела бы красная отметка - «под завязку».
Вчерашнее похмелье плавно перешло в сегодняшнее, а встреченный с утра в коридоре, уткнувшийся в какие-то бумаги Старк, ни с того ни сего вдруг решил снизойти до командира Страйка и излить ему душу о неком букете, в дарении, которого Кэп ошибочно его обвинил. А также поведать о том, какой все же неблагодарный и недальновидный человек Стивен Грант Роджерс, ибо совершенно не ценит присутствия рядом такого замечательного человека, как Тони Старк.
Под конец его монолога у Рамлоу начало дергаться веко.
- Да если бы я стал ему слать цветы, они были бы белые! Ты понимаешь, Рамлоу? БЕЛЫЕ!
Брок пару раз моргнул, надеясь, что то, что он видит - это все же запойный бред, осложненный визуальными галлюцинациями. Не повезло. Старк продолжал вещать. И не заткнулся даже после того, как Рамлоу уже второй раз посмотрел на часы. Как назло, в коридоре было пусто, хотя из тренировочного зала вовсю звучали голоса, и, судя по звукам, Роллинз выколачивал из Таузига то, что у того было вместо души, под радостные выкрики остальных присутствующих.
- Нет, Рамлоу, ну ты сам подумай, каким дебилом надо быть, чтобы послать Кэпу цветы!? Еще бы коробку конфет в форме сердечка отправили! Он же мужлан. В его время за такое били по лицу!
Терпение Брока лопнуло. Он воровато оглянулся - не появились ли невольные слушатели - после чего наклонился к Старку и, обдав того перегаром, хрипло прошептал практически в самое лицо:
- Закрой рот, Старк, и кончай трепаться о том, в чем нихера не понимаешь.
От услышанного у Старка пропал дар речи. На минуту примерно. Не больше. Но именно этой минуты Рамлоу хватило, чтобы ретироваться до дверей зала и просочиться внутрь прежде, чем в спину понеслись возмущенные вопли.
Думать о том, что за этим последует, Броку не хотелось. Думать вообще не хотелось. Хотелось закрыть глаза, заползти в угол за сваленные там гири и сдохнуть.
Но не судьба, на ринге парни увлеченно валяли друг друга. Кто-то обсуждал, как теперь надо будет называть Кэпа: миссис Роджерс или, все таки, миссис Барнс. Самые разумные при виде командира быстренько постарались перевести тему на новые винтовки в оружейке.
Короче, жизнь продолжалась.
Оглядев присутствующих мутным взглядом и продолжая невесело размышлять о Старке, букете и собственной дурости, Рамлоу добрался до любимой скамеечки у стены и прикрыл глаза. Мир начал казаться гораздо лучше.
Недолго. Примерно с минуту.
Потому что хлопнула дверь, и присутствующие в зале внезапно разразились приветственными воплями и свистом.
Веки разлепить удалось с трудом.
Зато увиденное превзошло все ожидания: Кэп снова был Кэпом. Правда, сейчас ко всему имевшемуся он еще разве что не светился.
Да что там светился - полыхал до потолка.
- Поеблись… - обреченно сообщил сам себе Брок, поднялся со своего места и побрел в сторону начальства и подчиненных.
Самые умные быстро нашли себе занятие, остальным хорошо помогло мотивирующее указание, в котором направление преобладало над целью.
- По какому поводу запой?
Даже сквозь осуждение на лице Кэпа проступали улыбка и умиротворение, и странным образом это успокаивало и Брока, а заодно добавляло решимости сделать очередную дурость.
- За тебя радуюсь, Кэп. Как позавчера начал, так по сей день и радуюсь. Искренне.
Что бы там кому ни казалось, но смотреть прямо в глаза Стивену Гранту Роджерсу Броку никогда не давалось легко. Именно потому, что тому это было проще простого. Потому что раз и навсегда взяв для себя девиз:«Правда - лучшая политика», этот человек от своих принципов никогда не отступал. Брок смотрел Кэпу в глаза и думал о том, что, наверное, впервые за все время их общения видит его по-настоящему счастливым. Счастливым и спокойным. И у него не было никакого желания нарушать это счастье.
- Мне бы перед тобой извиниться надо, Кэп. Это не Старк цветы послал - я.
И, не давая тому вставить слова, продолжил:
- Ну и того, этого… я извиниться хотел, за то, что наговорил, а не из-за сисек.
Где-то за плечом обреченно вздохнул Роллинз, во вздохе явно слышалось: «Мой командир - идиот.»
Очень захотелось прикрыть глаза, просто чтобы не видеть кулак, который сейчас должен был вбить неудачника в пол по самую шею. Глаза закрываться не хотели, а взгляд Кэпа сменился с удивленного на насмешливый.
- Букет? Да, Рамлоу, с букетом ты тоже промахнулся – я никогда не любил оранжерейные цветы. - И продолжил практически без перехода: - Заканчивай пить, а то кто-нибудь сдаст тебя Фьюри, или мне… придется выразить неодобрение, -
и закончил, уже обращаясь к страйковцам: - Ну что, кто-то готов к спаррингу, или только дамочек обсуждать и можете?
***
Брок таки устало зажмурился и сам у себя поинтересовался:
- Ну и что ты на этом выиграл, дурень старый?
Слова Роллинза из-за плеча прозвучали, как Глас Небесный:
- Зубы, командир. Свои зубы.
Зубы были на месте. Жизнь продолжалась.