Я оседлал стул, развернув его спинкой вперед. Она опустилась на соседний. Тронула висок в том месте, где обычно крепила заколку, и, не найдя, опустила ладони на колени перед собой.
— Мне жаль. Мне не следовало следить за тобой в тот вечер, — прямо сказала девушка, взглянув на меня. — Не думаю, что я должна была узнать. Вернее, не таким образом! Ты рассказал бы сам, когда собрался с духом. Ты же бы собрался? — вскинулась она, резко вздернув подбородок. И мне стало жаль её расстраивать. Такой разбитой она сейчас казалась.
— Конечно. — Конечно, нет. Вряд ли бы я решился на подобную дурость даже спустя года. Кто в здравом уме и памяти станет рисковать собственной шкурой?
Но Софи обмана не заметила и продолжила речь:
— Расскажи, пожалуйста. Про себя, про тех женщин…
— Прямо про всех? — изумился я её любопытству.
Девичьи щеки укрыл румянец, она широко раскрыла глаза, а затем презрительно зашипела:
— Вот уж! Не дури! Ты понимаешь, о чем я! — О да, я понимал. Но понимала ли она, о чем просит? И опасность такого знания. Софи поникла, закусила губу и глянула на меня снизу-вверх жалобно. — Пожалуйста, Джо. Это важно.
Я опустил локоть на спинку стула и подпер кулаком подбородок. Не отстанет ведь, а деваться мне из столицы некуда, пока обстоятельства не переменятся. Они, увы, не переменятся, пока я не поглощу своего создателя или не дождусь его естественной смерти. Благо, не исчезну вместе с ним, уж питаться самостоятельно научился.
— Уверена? — Оглядел её снисходительно, будто сомневаясь в решении, на что девчонка кивнула несколько раз, затем широко улыбнулась. И я не удержался от смешка. — Потом не жалуйся, сама попросила. С чего начать?
Она задумалась, забавно нахмурив брови, постучала пальцем о палец, как делала всегда, когда ощущала растерянность, а затем немного приоткрыла рот, определившись с вопросом.
— Ты не причинишь мне вреда? Или матушке. Или ребятам. Только честно.
— Зависит от обстоятельств. — Софи дернула плечом в раздражении, не удовлетворившись ответом. — Не в моих интересах хранить жизнь тем, кто решит меня сдать, — пояснил я. Она медленно облизала губы и хмыкнула под нос.
— Что-то еще? — Можно не надеяться на скорое окончание беседы, уж чего, а вопросов у неё точно накопилось больше десятка. Могу понять.
— Наверное, это неловко, но… кто ты?
Кое-кто крайне не осведомлен о видах нечисти. Даже удивительно, как много она знает о травах и лишь самую малость разбирается в, казалось бы, важной теме для всех жителей материка. В конце концов, добрая половина бед шла от нас. Будь сведуща, поняла бы по верным знакам. Я вздохнул.
— Слышала о сотворенных? — Дождавшись кивка, продолжил: — Так уж вышло, что я возник из мыслей, воли и желания одного конкретного человека. Мы… разделились много лет назад, мне больше не нужна его энергия для существования, но это не отменяет необходимости питаться. — Сказал и насторожился. Неприятное чувство забурлило в солнечном сплетении, пережало легкие. Пальцы легонько дрогнули, что я поспешно скрыл, зажав и вторую руку в кулак. Мне не понравилось то, что ощущал, потому что знал этому имя. Страх. Липкий, цепкий и мерзкий. Не понравилось и другое: я испугался её реакции. Того, что отвернется… лицо её исказится в ужасе, густые брови с изломом сурово опустятся, а цвет кожи побледнеет. Картинка в голове получилась настолько живая, что мне пришлось несколько раз быстро моргнуть, чтобы от неё избавиться.
Но ничего из того, чего я боялся, не случилось. Софи сложила губы буквой «о» и опустила ресницы, спрятав за ними явный интерес.
— Та девушка выглядела больной, — сухо подметила она, с осуждением смерив меня взглядом. Я пожал плечами.
— Какая?
— Рыжая. Когда мы за травами ходили.
— А! — Мне живо вспомнилась веселая кокетка из переулка у «Белых птиц». — К сожалению, таков эффект. Но он временный. Люди — живучие создания. Вы быстро восстанавливаетесь. К тому же, я не забираю жизнь или душу, лишь частичку внутренней энергии. — Внутренняя энергия течет внутри любого живого существа, из неё черпают силу для жизни и люди.
— Почему мы? Вокруг много менее приметных мест, матушку в городе знают. Может, к нам нечасто обращается знать, но уж в кругу среднего достатка её уважают! — Софи гордо расправила плечи, но тут же стушевалась под моим взглядом.
Причины были и не одна, но ей все их знать необязательно. Достаточно и одной. И такая как раз нашлась.
— Старик Ниви состарился, его здоровье пошатнулось. Уж каким хорошим лекарем он был, а вот себя вылечить не сдюжил. Мы нуждались в остановке, доме, стабильности. Потом я просто не решился продолжать путь в одиночку. Какой смысл? Здесь неплохие условия, город большой. Легко затеряться. Так проще. Понимаешь?
— Да, — сказала Софи и глянула на меня с опаской, ожидая подлянки.
Глупая. Хотел бы — давно уничтожил. Но другому старик учил, другое в голову вбивал с тех самых пор, как приютил. Он научил меня быть человеком. Не монстром, не бесом. С ним я осознал, что нечто, теплящееся внутри и зовут чувствами. Если бы я когда-нибудь смог выбросить из кошмаров ТУ женщину. Если бы она не осталась частью меня даже после своей смерти. Смог бы тогда открыться Софи целиком?
— Давай же, покажи мне. Покажи, Джозеф, — говорит она, растягивая узкие алые губы. — Сделай это для меня, — шепчет. Её шепот похож на змеиный, он проникает в организм и травит. Снова, снова и снова. Пока меня не начинает тошнить.
— А я могу? — спрашиваю и содрогаюсь точно также, как делает это жертва напротив. В глазах привязанного к решетке мужчины видится ужас загнанного зверя.
В подвале пахнет сыростью и плесневелыми корками. Неудачливому бывшему любовнику большего не достается.
— Конечно можешь, милый. Ты можешь сделать это для меня, — длинные тонкие пальцы с ровными ногтями трогают мою щеку, перемещаются на шею и сдавливают. До боли, чтобы понял: выхода нет. Либо пострадает мужчина, либо её гнев обрушится на меня.
И я делаю шаг вперед. Незнакомец отползает на соломенную подстилку, не понимая, что его ждет, но уже чувствуя близость предстоящей кончины.
— Охотники же вернулись! А как же… что же… — пробормотала Софи, вырывая меня из неприятных воспоминаний. Я отбросил в сторону ненужные мысли, едва заметно улыбнулся ей в благодарность, пусть она и не заметила.
— Все в порядке. У меня есть друг из Ордена, если что-то из ряда вон произойдет, узнаю. — Тоже не факт, вероятно, Тил и сдал бы меня первым, если б разведал что к чему.
— Он в курсе? Мы могли бы все вместе…
— Нет! — излишне эмоционально прикрикнул я, испугав девчонку. Она дернулась на стуле, едва на свалившись на пол. Пришлось качнуться на ножках вперед, чтобы дотянуться и удержать её от встречи с досками. — Не стоит. Он не в осведомлен. Мы проводим вместе время, только и всего.
— Ооо, — протянула Софи и хлопнула пару раз ресницами.
Когда закончили разговор, сквозь окна неловко скользнули первые солнечные лучи. Точно страшась быть замеченными, они двигались постепенно, подсвечивая внутреннее убранство лавки. Девушка широко зевнула, голова её качнулась и опала на грудь. Смешок сорвался с моих губ. Уснула. Вот так, сидя на стуле. Наверное, к лучшему. Мы обсудили наше с Ниви путешествие, первых пациентов, отношения с другой нечистью, охотниками. Проще говоря, те темы, которые я счел относительно безопасными. Едва ли ей стоит слышать о пребывании в доме веи Лудор. Вряд ли тогда она смотрела бы на меня также, как полчаса назад: с интересом и тем самым задорным блеском в глазах.
Уложив Софи в свою постель, выпрямился, не понимая, как быть. Комната, предназначенная для жилья здесь одна — моя. Фрейя, случалось, задерживалась допоздна, но всегда возвращалась домой. Дополнительных кроватей не водилось. Я сдул прядку, упавшую на нос, поморщился и присел на самый край.