Теперь она воспринимала его не столь враждебно и пугливо. Ей нужен был советник, помощник, друг - и она нашла его в самой себе.
Собрав лоскутки ткани, опилки и прочее барахло с пола помещения, она завернула их в халат Джуна и заткнула всем этим трубопровод. Когда настало время обеда, путь потоку бурой жидкости преградила затычка. Идея прекрасно сработала, и, заметив неполадки, двое мужчин в темных комбинезонах прибыли в помещение заключенных.
Вероника сидела у стены близ входа. Напустив волосы на лицо и подтянув колени к груди, оперлась на них подбородком. Застыла в таком положении, притворившись спящей. Не заметив агрессии обитателей камеры, охранники пробрались внутрь.
- Что это такое? - увидав затычку в трубе, удивился один из мужчин.
- Ты лучше погляди-ка сюда, - показав на труп азиата, заговорил второй.
Забыв о безопасности, обслуживающий персонал не запер входной проем, и прежде чем они успели сообразить об уготованном подвохе, Вероника выбралась наружу и закрыла дверь. Побежала по коридору, не зная точного направления.
"Лифт, когда меня везли сюда, санитары сели в лифт", - пришла к ней спасительная мысль.
Она вызвала кабинку и, нажав кнопку нижнего этажа, вышла в просторное фойе. Пол этого помещения был облицован красным мрамором, и на стенах повсюду висели картины, здесь же Вероника заметила и камеры внутреннего слежения. Бесшумно пройдя вперед, она обнаружила охранника, приставленного наблюдать за мониторами. Увлекшись чтением журнала, он не заметил появления посторонней. Для того, чтобы выбраться наружу, необходимо было пройти этот надзорный пост. От дверей ее отделяло всего несколько шагов, но поспешность могла сорвать побег.
"Очевидно, дверь заперта на ключ", - промелькнуло у нее в мыслях, и она пришла к решению, что без участия охранника не справится. - Вот только согласится ли он помочь? Скорее всего нет..."
Подобравшись еще ближе к охраннику, она осторожно прикоснулась к рукоятке его служебного оружия. Сделав легкое и неощутимое движение, стала потихоньку вынимать пистолет из кобуры. Рация, лежащая на операторском столе, зажужжала, и мужчина поднялся с кресла, чтобы ответить. Его рывок совпал с тем моментом, когда оружие наполовину уже было выужено Вероникой из кобуры. Движение охранника лишило его надежного помощника, и подарило беглянке спасительный шанс.
- Стой смирно, не то прострелю тебе башку! - предупредила Вероника, взяв
на мушку мужчину в форме.
Не сомневаясь, что угрожающая настроена решительно, тот медленно поднял руки вверх.
- Живо отворяй дверь!
Рация снова зажужжала, и послышался мужской голос:
- Винсент, у нас ЧП. Подопытная сбежала из камеры. Она не появлялась
внизу?
Вероника отрицательно покачала головой, приказывая тем самым охраннику
помалкивать.
- Нет, Грейс, здесь все тихо. Наверняка она поднялась на верхние этажи, - по
слушно солгал тот.
Охранник отложил рацию и, взяв со стеллажа нужный ключ, направился к входной двери. Отворил ее и по велению беглянки лег на пол у отдаленной стены. Вероника выбежала наружу и очутилась на улице. Все эти месяцы ей казалось, что ее держат в заточении на одной из военных баз, но теперь она поняла, что ошибалась. Однако это был не единственный просчет. По предположению Вероники пищу им давали днем, а оказалось, что ночью, поэтому, вырвавшись на волю, она оказалась на улице в полуночный час.
На улицах было темно и безлюдно, но невзирая на это беглянка кинулась
сломя голову прочь от учреждения, в котором пробыла в заточении более двух месяцев.
Мчась по незнакомым улицам, она желала одного оказаться подальше от кошмарной местности. Убежав на довольно-таки большое расстояние, она притаилась в одном из закоулков. Ее босые ноги были изранены и кровоточили из-за разбитого стекла, усеявшего тротуар. Запыхавшись от бега и ощущая боль в ногах, она прислонилась к стене невысокого, кирпичного дома. Перед глазами помутилось от прилива крови, а дыхание прерывисто и неестественно, со свистом, вырывалось из груди. Где-то рядом послышались шаги, - и Вероника тут же скрылась в тенистой части переулка.
Прохожий что-то бормотал и напевал, затем участил темп ходьбы и отчего-то начал подпрыгивать. Он сократил расстояние, и Вероника заметила низкорослого шатена с длинными волосами.
- Хорош скакунок-прыгунок, - заметив приличную одежду прохожего, бурк
нула она..
Подняла оружие, отобранное у охранника, и выскочила из-за угла. Неожиданное появление человека вспугнуло шатена, и он буквально затрясся.
- Быстро снимай с себя одежду и гони кошелек, - наставив на него пистолет,
велела грабительница.
- Нет-нет, неправильно говоришь. Надо сказать - жизнь или кошелек! придя
в себя, отважно и поучающе заговорил прохожий.
- Не тебе учить меня уму-разуму, сопляк. Снимай одежду, говорю, не то раз
мозжу твои мозги.
- Ну, если ты так категорично настроена, какую одежду мне снять сперва?
Шорты? А тебя не шокирует?
- Значит, шутить любишь, - поняв его пошлый намек, протянула Вероника.
Дай-ка прикинуть, будет ли тебе так же весело, когда я прострелю твои бильярдные шарики?
- Понял-понял, только без пальбы... - удрученно отозвался шатен.
Молча сняв с себя шорты, футболку с жилетом и кросовки, он кинул их грабительнице.
- А кошелек?
- Деньги в кармане жилета, - оставшись в одном только нижнем белье, заявил
невезучий прохожий.
- Всего сто восемьдесят долларов? Да у нищего из Манхеттена в кармане
больше денег.
- Я студент.
- Вот, возьми десятку, да проваливай домой, и не шатайся больше по ночам.
Шатен, выхватив купюру из рук грабительницы, побежал по улице как угорелый. Облачившись в награбленное и спрятав пистолет за поясом, Вероника уверенно зашагала вдоль мостовой. Добралась до закусочной, круглосуточно обслуживающей клиентов, и заказала себе еду. Вкусно поев, она вновь почувствовала себя человеком.
Расспросив служащих закусочной, Вероника выяснила, что находится в маленьком городке Фримонт, располагавшемся в часе езды от Омахи. Сюда ее привезли либо ассистенты профессора Бесмута, либо супруг, желающий ее смерти.
Вернуться домой обратно в Омаху значило бы опять встретиться лицом к лицу с предателем и убийцей. Пойти в полицию и заявить о покушении мужа было бы также бессмысленной тратой времени и сил. У нее не было никаких доказательств, подтверждающих причастность Реджинальда де Бефа к смерти Франсуа де Кюше и его дочери Анджелы. О покушении супруга на нее тоже невозможно было сообщить. Клайд Адамс, будь он даже арестован, стал бы все отрицать. Страйтона, убийцу из поезда, вряд ли полиция сыскала бы, а мажордом Адальберто мог бы поклясться под присягой, что видел, как де Беф радовался воскрешению жены.
Все заявления Вероники полиция не приняла бы всерьез, и скорее всего ее упекли бы в клинику для душевнобольных. У Реджинальда были связи и деньги, а с этими двумя ведущими основами человеческой жизни он мог делать все, что ему заблагорассудится. Но сейчас он даже не предполагал, что жена его все еще была жива.
Решив повременить до поры до времени с планами мести, Вероника приза
думалась о будущих шагах.
"Свобода!" - услышала она вновь свой внутренний голос, который и решил ее дальнейшую судьбу.
Первостепенным для Вероники являлось изменение внешности. Она коротко остригла волосы, купила кепку и затемненные очки, - и своим новым обликом стала больше походить на сорванца-подростка, нежели на леди из высшего общества. Именно к такой перемене и стремилась она. Для пущей неразберихи Вероника при разговоре принялась ломать язык, усыпая речь словами на французском языке. За время, прожитое в особняке де Кюше, она научилась этому нехитрому трюку - изображать из себя француженку, говоря при этом на английском языке. Понизив тенор на баритон, она решила представляться всем как Пьер Легран. Изменив все то, что могло выдать ее личность, Вероника Аделина де Кюше начала новую жизнь.