Помещение было маленьким, не больше, чем полтора на два с половиной метра, и переполнено оборудованием. Компьютер и дисплей, соединенные с модемом и принтером, стояли у противоположной стены, справа — сложная система радиосвязи. Слева оставалось около метра пространства для маневра, и часть его была занята стулом. Лукас уселся, щелкнул рычагом и включил радио.
— На связи.
— Собирайтесь. Пиггота обнаружили в Мехико, и есть информация, что ему известно местонахождение коттеджа.
Голос Фрэнка без металлического звука, который производит обычное радио, свидетельствуя о качестве связи, устрашающе заполнил маленькую комнату.
— Сколько времени у нас есть?
— Босс прикинул, что четыре часа, может, меньше, если Пиггот направил туда своих людей.
— Его обычный метод состоит в том, чтобы собрать людей, но держать их на расстоянии, пока он не появится. Он любит организовать все самостоятельно.
Голос Лукаса был отстраненным, мысли метались в голове.
Тишина заполнила комнату, потом Фрэнк спросил спокойно:
— Люк?
— Да, — ответил Лукас, ощутив резкое движение Джей позади него и последовавшую абсолютную неподвижность.
Он не хотел сообщать ей подобным образом, но все обрушилось чертовски быстро. Четыре часа — немного времени, и независимо от того, что случится, он хотел, чтобы она знала его имя. Хотя бы в течение четырех часов знала, чьей женщиной была.
— Когда?
— Несколько дней назад. Есть ли какой-нибудь шанс на перехват Пиггота, прежде чем он доберется сюда?
Это был бы лучший сценарий развития событий.
— Слабый. Приколотить его гвоздями — наша лучшая ставка. Мы не знаем, где он, но знаем, куда направляется.
— Он не захочет проходить таможню, значит, воспользуется маленьким самолетом и приземлится на частной взлетной полосе, один и где-то рядом. Сведения о его команде есть?
— Сейчас вытаскиваем из компьютера. Получим имена всех людей.
— Где безопасное место, чтобы спрятать Джей?
Фрэнк настойчиво заявил:
— Люк, ты вне игры. Не устраивай из себя приманку для западни. Садись в машину и уезжай, позвонишь мне через пять часов.
— С Пигготом именно я не довел дело до конца, мне и подчищать, — заявил Лукас все тем же прохладным отстраненным тоном. — Если бы я позаботился о нем в прошлом году, сейчас ничего бы не происходило.
— А что насчет Джей?
— Я вытащу ее отсюда. Но вернусь за Пигготом.
Понимая тщетность спора с ним через две трети континента, Фрэнк сказал:
— Хорошо. Свяжись с Визи на этой частоте и используя код.
Фрэнк только один раз назвал частоту.
— Роджер, — сказал Лукас и щелкнул выключателем, оборвав связь.
Потом отпихнул стул назад, поднялся на ноги и повернулся, вставая перед Джей.
Все ее тело оцепенело, когда она посмотрела на него. Он знал. Память вернулась. Время амнистии закончилось, зеркала разрушились, головоломка решена. Насилие, которое привело его в ее жизнь, собиралось снова забрать его.
С возвращением памяти он снова стал настоящим Лукасом Стоуном. Что-то появилось в его глазах, в желтом пристальном взгляде хищника. Его лицо окаменело.
— Я не Стив Кроссфилд, — прямо заявил он. — Меня зовут Лукас Стоун. Твой бывший муж мертв.
Джей замерла с побелевшим лицом.
— Знаю, — прошептала она.
Из всего того, что он готовился услышать в ответ, такого варианта не было. Это ошеломило, поставило в тупик и абсурдно возмутило его. Он много дней мучился, как сказать ей, а она уже знала?!
— И как давно ты знаешь? — рявкнул он.
У нее даже губы онемели.
— Давно.
Он схватил ее за руку, длинные пальцы впились в ее ладонь.
— Как именно «давно»?
Джей попыталась вспомнить. Она так долго поймана в сети лжи, что вспомнить оказалось трудно.
— Ты… Ты был еще в больнице.
Сценарии промелькнули в голове. Лукас был обучен мыслить изощренно, продолжать упорно работать, пока не докопается до сути, и ему не понравилась ни одна из возможностей, которые приходили на ум. Изначально он предположил, что она невинная жертва, которую вслепую использовали Сэбин и Фрэнк Пэйн, чтобы защитить его, но более вероятно, что ее наняли на работу. Раскаленная добела ярость начала подниматься в нем, и он подавил свой готовый вырваться наружу нрав железным самоконтролем.
— Почему ты не сказала мне?
Господи, какое-то время он думал, что сходит с ума: все эти проклятые возвращающиеся воспоминания, и ни одно из них не связано с тем, что она рассказывала ему. Он, возможно, быстрее вернул бы память, если бы имел хоть один твердый факт, на который мог опереться, вместо сказок, которые она ему плела.