После прочитанной над могилами семьи суры из Корана он поклялся отомстить. И в качестве мести он выбрал один из символов проклятого Советского Союза и его гордость — а именно футбольную сборную.
— Учитель, я привел Халила, как ты и говорил, — голос Абу Мухаммада, ближайшего сподвижника Аззама и по совместительству приговоренного в Алжире наемника, оторвал бывшего проповедника от горьких размышлений о погибшей семье.
— Отлично. Оставь меня с ним наедине, — мрачно сказал Абдул-Аззам.
Спустя мгновение перед ним уже стоял Халил, с которым Абдул-Аззам познакомился всего три месяца назад. Халила ему порекомендовал лично Бен Ладен как очень большого специалиста.
Абдул-Аззам поделился с Бен Ладеном планами о захвате советской футбольной сборной, и Халил, по словам Бен Ладена, подходил для этой операции как нельзя лучше. Этот пакистанец вместе со своими людьми — а фактически у Халила была спаянная ячейка боевиков — уже несколько раз участвовал в различных боевых операциях и имел на счету чуть ли не два десятка убитых неверных. Он считался одним из лучших воинов Аллаха.
Но сегодня этот воин опозорил не только свое имя, но и имя своего отца, деда и всех остальных предков. Потому что именно Халилу, как самому опытному командиру, Абдулла Аззам поручил непосредственно захват этажа, на котором располагалась советская футбольная сборная. И именно с этой задачей Халил не справился.
Когда его воины ворвались на этаж с советскими спортсменами, то встретили там ожесточенное сопротивление. Из шести бойцов, отправленных на захват, трое так и остались лежать на том этаже. И ладно бы потери — в конце концов, каждый погибший за дело Аллаха получал место в раю.
Хуже всего было то, что проклятые русские в результате забарикадировались на последнем этаже гостиницы. И не просто забарикадировались, но и получили в свое распоряжение целых два автомата с полусотней патронов. То, что сопровождать футболистов будет пара-тройка агентов КГБ, было понятно. Но сегодня воинов Аллаха встретила целая полудюжина. Которая еще и смогла каким-то образом быстро сориентироваться и сразу же оказать сопротивление.
Да, четверо из них так и остались лежать на полу этажа, занятого советской делегацией. Но это не извиняло Халила.
— Ты хотел меня видеть? — спросил Халил Аззама, когда они остались наедине.
— Да, — ответил Аззам.
А потом, не давая ничего сделать Халилу, выхватил нож и вонзил тому в сердце. Удар не убил пакистанца сразу, так что тот успел услышать последние слова своей жизни:
— Это тебе за то, что ты разочаровал меня. Из-за тебя у воинов Аллаха могут быть большие проблемы. Наказание за твою ошибку — смерть.
Когда Халил затих, Аззам брезгливо вытер руки об одежду убитого, а потом обратил внимание на то, что Абу Мухаммед зашел в помещение. По виду сподвижника было понятно, что у того есть новости.
— Говори, — сказал Аззам.
— Учитель, испанцы просят переговоров.
— Хорошо. Мы готовы их выслушать.
Глава 20
Савелий Евсеевич Мышалов никогда не думал, что его медицинские навыки понадобятся в такой обстановке. Врач сборной СССР уже много лет работал со спортсменами, лечил растяжения, переломы, ушибы. Но сейчас на чердаке испанского отеля «Бая Фелис» ему приходилось извлекать пули и останавливать артериальное кровотечение под звуки автоматных очередей этажами ниже.
— Савелий Евсеевич, как там Валентин Козьмич? — хрипло Малофеев, прижимая окровавленную простыню к собственному плечу.
Мышалов ответил не сразу. Он склонился над Ивановым, который лежал на импровизированных носилках из гладильной доски. Лицо второго тренера сборной Советского Союза было серым, дыхание — поверхностным и прерывистым. Классические признаки обширного инфаркта.
— Стабильно тяжелое, — осторожно ответил доктор, прощупывая пульс. — Нужна экстренная госпитализация. Но сейчас…
Он не закончил. О больнице не могло быть и речи. Внизу хозяйничали ублюдки, напавшие на гостиницу, и единственный путь к медицинской помощи лежал через них.
В углу чердака, рядом с лестницей вниз, расположился импровизированный командный пункт обороны. Единственный оставшийся в строю сотрудник КГБ, приданный к сборной, изучал старую схему здания, которую нашел в одном из многочисленных пыльных ящиков часть из которых пошла на строительство баррикады, за которой и укрывались советские футболисты. В руках у майора Костенко был старый добрый автомат Калашникова. Один из тех что попал в руки кгбшнику во время короткого, но ожесточенного боя с террористами во время которого пусть и ценой собственной жизни, но его люди смогли организовать эвакуацию людей сюда, на чердак.