— Пацаны, мы просто покатались и уходим, — попытался разрядить обстановку.
— А мы просто хотим посмотреть, — ухмыльнулся главный. — Или ты нас не уважаешь?
Ситуация накалялась. Катя наконец освободилась от ролика, но теперь надо было обуться в обычную обувь.
— Покажи фотик, не жадничай, — уже более жёстко потребовал тот, что стоял справа.
В голове всплыли воспоминания о Милане. «А ну выворачивай карманы!» — кричал тот урод. Что-то мне не нравится это дежавю. И хуже всего то, что этих уродов с десяток, а я один. Катя не в счёт.
— Ладно, — сказал я. — Бери. Только мы после этого идём.
Главный усмехнулся: — Вот и умница. А то…
Но тут один из его пацанов, тощий парень с прыщавым лицом, не выдержал. Возможно, решил, что разговор затягивается. Или просто хотел выпендриться перед старшими.
— Слава, сзади! — вскрикнула Катя.
Я резко обернулся, но было поздно. Тощий уже замахивался. Удар пришёлся мне в область почек — мощный, болезненный. Я споткнулся, но не упал.
— Ты чё, больной⁈ — завопил главарь на своего подчинённого. — Кто тебе разрешил⁈
Но дело было сделано. Тощий, видя, что попал в переделку, решил довести начатое до конца: — Не хрен с нами разговаривать!
И полез снова. Теперь — с кулаками.
Я увернулся от удара в лицо, схватил его за руку. Рефлексы сработали автоматически — годы тренировок не прошли даром.
— Держи его! — заорал главарь. — Всё, теперь получишь!
Остальные кинулись на меня. Выбора больше не было. Я оттолкнул тощего от себя и приготовился драться.
Первый удар принял на руку. Второй — по рёбрам. Отвечал, как мог. По лицу, в живот, коленом в пах. Слышал крики Кати, но уже не мог разобрать слов.
Один против четверых — плохой расклад. Но я был крупнее, тяжелее. И злее. Вспомнился тот итальянский мудак, из-за которого я здесь. Злость придавала сил.
Сбил с ног главаря, но тут же получил удар в спину от третьего. Оступился. Катя кричала что-то про милицию, но её голос терялся в шуме драки.
Звук приближающихся шагов заставил нападавших оглянуться. Я тоже повернул голову, плюясь кровью.
По центральной аллее уверенно шли человек двадцать в клетчатых штанах. Короткие стрижки, накачанные фигуры, тяжёлая поступь. Настоящие качки — каждый под центнер весом. Даже на расстоянии чувствовалось, что это серьёзные ребята.
Ведущий, здоровяк с лицом боксёра и свежим шрамом через всю правую щёку, быстро оценил ситуацию одним взглядом. Четверо парней бьют одного москвича, рядом плачет девушка, вокруг разбросаны дорогие ролики и фотоаппарат.
Секундная пауза. Качки переглянулись. Никто ничего не сказал.
И они полетели на моих обидчиков.
Первый удар пришёлся главарю точно в переносицу. Хрустнуло так, что у меня заломило зубы. Кровь хлынула фонтаном. Рыжий великан под два метра ростом в тот же момент въехал кулаком размером с молоток в солнечное сплетение рябому. Тот сложился пополам и рухнул, хватая воздух.
Третий парень в лёгкой куртке бросился на ближайшего качка. Зря. Тот просто развернулся и ударил локтем в гортань. Потом схватил за голову и с размаха приложил лбом о дерево. Раз. Два. Три. На четвёртый удар нападавший обвис и медленно сполз по стволу.
Четвёртый пятился, орал что-то нечленораздельное. Из его рта вылетали булькающие звуки.
И тут началось настоящее побоище.
Из толпы зрителей, которые секунду назад просто смотрели на драку, к месту схватки ринулись ещё человек пятнадцать. Оказывается, парк был полон переодетых. Они орали, матерились отборной бранью.
Качки мгновенно оказались в окружении. Но растерялись только на секунду. Кто-то из них буркнул короткую команду.
Из-за фонтана к драке приближалась ещё одна группа мускулистых парней. За ними — ещё одна. Клетчатые штаны, могучие фигуры, злые лица. Они шли молча, как волчья стая.
Теперь дрались уже человек пятьдесят. И с каждой минутой становилось больше.
Парк наполнился звуками ломающихся костей, хрипом, мокрыми ударами кулаков о плоть. То тут, то там слышались отборные ругательства.
Я схватил Катю за руку и оттащил подальше, за массивный дуб: — Не высовывайся!
Драка разворачивалась в десяти метрах от нас. Я не мог отвести глаз — слишком жутко и завораживающе одновременно.
Качок в клетчатой рубашке, настоящий зверь весом килограммов под сто двадцать, схватил одного худого паренька за шею, другого за ногу. Держал их на весу и стукал друг о друга, как стиральные доски. Хруст, стоны, влажные звуки.