Прощание Блохина со сборной удалось. Олег сыграл 45 минут в первом тайме. И я в качестве капитана сборной всячески старался, чтобы прощание было ярким. Как мне кажется, мне это удалось — два голевых паса позволили Блохину уже к 40-й минуте сделать дубль.
А на 44-й капитан исландцев Атли Эдвальдссон свалил меня на линии вратарской. И, само собой, что бить пенальти тоже вызвался Блохин. 3:0 после первого тайма. Во втором хозяева один гол отыграли, но в результате мы все равно одержали уверенную победу 3:1 и хорошо стартовали в отборе.
Надо сказать спасибо нашим тренерам за то, что мы не улетели из Исландии в тот же вечер, а провели на этом чудесном острове полноценный день после игры. Конечно, конец сентября — не самое лучшее время для туристических поездок по Исландии. Все-таки север есть север. Но погода улыбнулась нам, и 25 сентября выдался солнечным.
Мы выехали из Рейкьявика рано утром на двух автобусах. Маршрут пролегал через знаменитый Золотой круг — классический туристический путь, охватывающий главные природные достопримечательности острова.
Уже за окраиной столицы открылись виды, от которых захватывало дух. Исландский пейзаж не похож ни на что виденное прежде — это планета в процессе сотворения. Холмистая равнина простиралась до горизонта, покрытая ковром из лавы и мха. Черная базальтовая земля контрастировала с изумрудной зеленью, которая росла в каждой расщелине, в каждом углублении, где скапливалась влага.
Над этим лунным ландшафтом нависали тяжелые свинцовые облака, то и дело разрываясь, чтобы пропустить лучи солнца. Свет играл на поверхности застывшей лавы, превращая ее то в зеркальную гладь, то в матовый бархат. А когда солнце скрывалось, пейзаж становился суровым и величественным, как декорации к фильму о конце света.
Первой остановкой стал национальный парк Тингведлир. Здесь, среди застывших лавовых полей и кристально чистых озер, располагался древний исландский парламент — Альтинг. Но нас поразило не историческое значение места, а его дикая красота.
Озеро Тингвадлаватн простиралось до горизонта — огромное зеркало, в котором отражались облака и далекие горы. Его темно-синяя вода была настолько прозрачна, что на мелководье видны были каждый камушек, каждая водоросль. Берега озера изрезаны бухтами и мысами, а вода в них имела разные оттенки — от голубого до почти черного, в зависимости от глубины и освещения.
Вокруг озера поднимались скалы из черного базальта, покрытые пятнами изумрудно-зеленого мха. Этот мох рос плотными подушками, которые казались мягкими, как бархат, но на самом деле были упругими и влажными. В трещинах скал прятались крошечные папоротники и неизвестные северные цветы, создавая миниатюрные висячие сады.
Здесь особенно остро ощущалась мощь геологических сил. Исландия — это граница между Евразийской и Североамериканской тектоническими плитами, которые медленно расходятся. В Тингведлире это видно невооруженным глазом — огромные трещины в скалах, ущелья глубиной в десятки метров, заполненные кристально чистой водой разломы. Стоишь буквально на краю двух континентов, и земля под ногами живет своей геологической жизнью.
Воздух здесь особенный — разреженный, кристально чистый, с привкусом вулканической серы и влажного мха. Каждый вдох обжигал легкие своей свежестью. А тишина была почти осязаемой — лишь изредка ее нарушали крики чаек и плеск воды о камни.
Следующей точкой стал Гейсир — долина горячих источников. Еще издалека мы увидели столбы пара, поднимающиеся из земли. А когда подошли ближе, открылась фантастическая картина — долина, буквально дышащая паром. Повсюду из трещин в земле вырывались горячие струи, создавая причудливую дымку.
Сам Большой Гейсир дремал — лишь изредка из его жерла поднимался ленивый пар. Но его младший брат Строккур был в полной боевой готовности. Сначала в его круглом бассейне начинала подниматься вода — медленно, булькая и переливаясь. Потом раздавался подземный рокот, вода начинала кипеть все сильнее, и вдруг — взрыв! Столб кипящей воды взмывал вверх на двадцать метров, сверкая на солнце как хрустальная колонна.
Воздух был пропитан запахом серы — не резким, неприятным, а каким-то первобытным, напоминающим о том, что под тонкой корой земли бушует огненная стихия. А земля под ногами была горячая — в некоторых местах настолько, что можно было согреть руки, просто приложив их к камню.
Вокруг гейзеров простирались поля застывшей лавы самых причудливых форм. Здесь лава застывала волнами, там — скручивалась веревками, а в некоторых местах образовывала настоящие скульптуры. И все это было покрыто бархатистым исландским мхом — живым ковром, который рос веками. Каждый кустик этого мха мог быть старше нас всех вместе взятых, и ступать по нему было почти кощунством.