Можно сказать, что формально здесь все уже решено. На нашем уровне никаких препятствий принципиально нет. Что ж, так значит так. По большому счету, у меня в Советском Союзе осталось всего одно незаконченное дело. И учитывая, как обстоят дела, я твердо намерен с ним разобраться, а потом в мае следующего года уже можно и переходить в «Барселону».
Примерно такой план и озвучил Нуньес. Если мой переход состоится, то не раньше окончания следующего сезона. Как рассказал испанец, быстрее просто не получится — бюджет «Барселоны» не выдержит такого перехода прямо сейчас, и ему нужно сделать очень большой объем работы. Однако же он уверен, что у него все получится. И к маю как раз и состоится этот переход.
Пазл моей дальнейшей футбольной карьеры складывался. И это не могло не радовать. Единственное, что вызывало огорчение — я не сыграю в матче-открытии на новом торпедовском стадионе через три года.
Все-таки увидеть новый дом черно-белой команды мне бы очень хотелось. Причем не в качестве гостя или футболиста сборной Советского Союза (а то, что сборная будет использовать новый стадион, вопросов не возникало), а именно как игрок и капитан «Торпедо».
Но жизнь — сложная штука, и в ней приходится чем-то жертвовать. Если мой переход поспособствует тому, что на этом же торпедовском стадионе в 1994 году будут играть сборные команды в рамках проведения чемпионата мира, значит, так тому и быть.
5 ноября на Центральной спортивной арене случился очередной аншлаг. Посмотреть на эту игру пришло порядка 100 тысяч зрителей. И все понимали, что это не только ответный матч второй стадии Кубка европейских чемпионов, но и своеобразное чествование чемпионского «Торпедо».
Так что после игры было запланировано небольшое торжество, в котором должны были принять участие как мы, так и заслуженные ветераны, официальные лица. В общем, все достаточно стандартно и предсказуемо.
Неотъемлемой частью футбольного праздника стала не только традиционная для Советского Союза звуковая поддержка аплодисментами, криками и свистом, но и привычное мне боление. Песни с барабанами, флаги по всему стадиону, огромные полотнища, которые фанаты развертывают перед началом, клубная атрибутика — футболки, шарфы, шапки. Все это радовало глаз.
Вот и в матче с «Селтиком» москвичи нас не подвели. В ответ на зеленое море «Селтик-парка» показали наш черно-белый океан. Учитывая то, что аудитория на трибунах «Лужников» собралась в два раза больше, получилось очень эффектно.
Советский футбол все больше похож на настоящего лидера — не только на поле, но и на трибунах. Еще бы была возможность у наших болельщиков выезжать за границу, помогать командам своими эмоциями на выездах — было бы совсем хорошо.
Но я надеюсь, что это следующий шаг. В конце концов, не вечно же наша власть будет бояться собственного народа и того, что этот самый народ при любой возможности разбежится кто куда из нашей самой лучшей страны. Нет, не разбежится. Это очень большое заблуждение.
Если же говорить о самом матче, то и мы, и «Селтик» постарались не ударить в грязь лицом. У шотландцев был хоть маленький, гипотетический шанс спасти ситуацию и перевернуть все с ног на голову. И они старались этим шансом пользоваться.
Но все-таки против них выступала команда, которая на порядок превосходила их как в классе, так и в мотивации. Каждый из тех, кто вышел на поле, понимал: это один из последних матчей, которые я провожу в черно-белой форме. Нужно выложиться на максимум, чтобы моя мечта, а Кубок чемпионов в составе «Торпедо» именно она, осуществилась.
Так что ничего не светило «Селтику». Тем более что 100 тысяч болельщиков на трибунах «Лужников» это 12-й игрок. А может быть, и 13-й с 14-м. Я не знаю, как оценивать ту энергию, которую передали нам москвичи в этот серый столичный вечер. В любом случае ее было очень много. Трибуны гнали нас вперед, и матч получился на славу.
Нет, нам не удалось сохранить ворота Харина в неприкосновенности, два мяча в них все-таки побывали. Вот только ответили мы четырьмя своими.
В первом тайме Заваров и Шавло обеспечили нам комфортное преимущество. В начале второго, после того как Колю Савичева сбили в чужой штрафной, я довел разрыв в счете до трех мячей. Потом, правда, шотландцы забили два подряд. Но это уже не имело никакого значения. Тем более что буквально через 2 минуты после их второго мяча последовал наш четвертый — он же мой второй.