Подросток, пользующийся циклодолом как наркотиком, имеет характерный внешний вид: на фоне бледно-воскового лица появляется заметный румянец на щеках и резко выделяются ярко-розовые губы. Складывается впечатление, что он «намазался» неестественной косметикой.
Отмечаются мелкие подергивания мышц лица и конечностей. Чаще всего бросаются в глаза мелкие судороги рта и пальцев.
Интересно, что из 82 подростков в возрасте от 12 до 18 лет, которые обращались к нам за помощью, 66 (!) описывают свои ощущения от первых опытов с циклодолом как резко неприятные. Чаще всего применяются слова «кошмар» или «ужастики». Даже легкость и парение во второй фазе для них вещь скорее пугающая и вызывающая тревогу: «Мысли становятся легкими, кажется, вот-вот взлетишь. Но одновременно полностью перестаешь соображать и становится страшно. Если ты не способен соображать, то не знаешь, что случится в следующий момент, не понимаешь, где ты находишься, и это очень страшно».
Несмотря на это, все же 90 % из числа обследованных нами подростков продолжают прием циклодола.
При приеме препарата несколько раз в неделю подросток начинает испытывать стойкий дискомфорт, если не может удовлетворить привычную потребность в дозе.
Через несколько месяцев развивается стойкая психическая зависимость. Потребность в приеме препарата увеличивается. Интервал между приемами сокращается до 24–36 часов. При попытке отказаться от приема препарата наблюдается снижение мышечного тонуса, появляется раздражительность и злоба на окружающих. Мысли о циклодоле вытесняют все. Ребята оставляют работу и учебу, пропадают из дома.
Примерно через год после начала систематического приема общая картина становится удручающей. Мелкие мышечные подергивания оборачиваются частыми судорогами лица и рук — например, непрерывным разжиманием и сжиманием в кулак пальцев рук. Молодой человек постоянно неусидчив, не может долго находиться на одном месте, развинчен, непрерывно вскакивает, совершает массу бессмысленных непроизвольных движений. В период отмены психоактивного вещества (период абстиненции) подобные расстройства усиливаются. К ним относится и слабость, потливость, тошнота, понос, летучие боли в мышцах и суставах.
При малейшей врожденной органической ослабленности нервной системы «неестественное» повышение мышечного тонуса и интенционный тремор легко могут переходить в развернутые эпилептические припадки.
Еще более частое явление — токсические психозы. Например, циклодоловый делирий (циклодоловая «горячка»). Особенно страшен тем, что грань между собственно галлюцинациями, наступающими во время приема циклодола, и приступами- «горячки» (отека мозга) практически незаметны для самого подростка. Психоз и удовольствие становятся абсолютно неотличимы.
«Я валялся в комнате и беседовал с огромной добродушной говорящей собакой. Собаку я боялся, но не очень. Вдруг за окном раздалось что-то вроде удара грома и в комнате образовалась толпа разъяренных людей с палками в руках. Они стали лупить собаку и обвинять меня в том, что я с отцом ее откуда-то выпустили. От дикого страха я вылез в окно (15-летний мальчишка, к счастью, жил на втором этаже). Дальше я ничего не помню. Знаю только, что отец нашел меня утром у двери избитым, с выбитыми зубами и с зажатой в руке палкой. Отец говорит, что я ничего не соображал, только бормотал, что должен немедленно кого-то убить; и палку отнять у меня было невозможно. Дальше помню только больницу и себя под капельницей…»
Практически все подростки, которых пришлось наблюдать, перенесли до трех подобных психотических эпизодов. Стоит отметить, что большого числа подобных состояний организм перенести не может. Во время 4–5-го делирия молодые люди, как правило, умирают…
Циклодоловая токсикомания быстро приводит к нарушению нормального развития головного мозга и прямой атрофии нервных клеток. Уже через полгода систематического приема циклодола появляются нарушения памяти. Подросток не в состоянии запомнить даже телефонного номера. Падает способность к логическому мышлению. Самооценка становится невозможной — подросток больше не видит себя со стороны. Развивается глубокая органическая деменция, привычно называемая нами слабоумием.
В рамках юнгианских представлений она будет описываться как исход, конечное состояние процесса «понижения умственного уровня» — слабой интенсивности работы сознания.
Мы напоминаем читателю клиническую картину цикло-доловой токсикомании, так как имеем основания считать, что число подростков, злоупотребляющих аналогичными препаратами, вновь стало стремительно увеличиваться в конце 90-х годов. Вместе с тем специалисты, внимание которых поглощено волной «сильных» наркотиков, почти совсем перестали обращать внимание на «таблеточки», незаметно появляющиеся в школах и на танцплощадках.