Я снимаю дом с садом всего за пятнадцать джа в месяц. Дом расположен на краю города, но электричество есть. Во дворе колодец. Я люблю возиться в саду, и сейчас, в дождливый сезон, сад буквально утопает в зелени.
Я врач редкой специальности, и по роду работы регулярно совершаю обход всех окрестных деревень. Бывает, что возвращаюсь домой в полной темноте или остаюсь где-нибудь ночевать. В свободное от работы время, по пятницам, субботам и воскресеньям, я открываю лечебный пункт на дому.
Прошлым летом меня назначили инспектором по надзору за прокаженными и послали в этот отдаленный район Бирмы. Перед отъездом нас, активистов молодежной организации «Ланзин»[14] тепло напутствовал секретарь ПБСП. Он призвал молодое поколение социалистической Бирмы самоотверженно бороться с наследием колониального прошлого, за утверждение новых идей, неустанно трудиться на благо народа.
Я добросовестно боролся с болезнями и считал себя достойным сыном родины, — во всяком случае, мне не приходилось укорять себя в том, что я не выполняю своего гражданского долга. И это радовало!
А ведь моя работа требует великодушия, доброты, даже подвижничества. В Верхней Бирме проказа особенно распространена. Во-первых, из-за очень низкого уровня жизни, недостатка питания. Во-вторых — из-за климата. Летом здесь сильная жара, усугубленная песчаной почвой и нехваткой воды на обширных безлесных пространствах.
Обычно я езжу из деревни в деревню, выявляю больных и терпеливо, тактично призываю их лечиться.
Результаты моей работы не так уж велики. Я это понял, когда составлял отчет главному врачу округа, но все же мне удалось выявить трех больных.
Выявление прокаженных — самое трудное в моей работе. Как правило, эту болезнь тщательно скрывают. И чтобы выявить ее и начать лечение, надо быть не только врачом, но еще и психологом. Поэтому иногда я даже садился есть за один стол с больным.
Но прежде чем продолжить мое повествование, мне хотелось бы немного рассказать об этой ужасной болезни. Проказа заразна, но передается лишь в результате длительного непосредственного контакта с больным.
Проказа имеет три стадии. Две вообще не заразны. Заражение происходит путем переноса вируса при непосредственном контакте с пораженным участком кожи больного. Постоянное мытье рук мылом предохраняет от заражения. Кто этого не знает, может заразиться, конечно, никто не гарантирован от несчастливой случайности.
Увлеченный работой, я порой забывал о доме. В каждой деревне у меня были друзья, и, возвращаясь в город, я чувствовал себя одиноким. Здесь я знал лишь своих трех больных да заведующего городским отделом здравоохранения.
Вот и сейчас я шел домой, где меня ожидала тишина и одиночество.
Дождь лил как из ведра. Сунув сумку под мышку, чтобы не промокла, я раскрыл зонт. В руках у меня был еще тяжелый узел — пять миль я тащил овощи, — подарок одного больного. Не взять их — значило обидеть пациента. Он так хотел, чтобы я поел овощей, выращенных руками, которые уже зажили после страшной болезни.
«Придется что-то приготовить на ужин, — с неудовольствием думал я. — Сейчас уже восемь часов, час уйдет на готовку, лишь где-то в девять можно будет поесть».
В этот вечер я решил не заниматься, как обычно, историями болезни, а почитать что-нибудь интересное или хорошие стихи. В голове сами собой сложились строки. Я очень люблю стихи, сам немного пишу и даже публикуюсь почти в каждом номере местного литературного журнала. Года три назад я сочинил стихи о любви, когда от меня ушла любимая девушка. Она боялась, что постоянное общение с прокаженными принесет мне несчастье, и уговаривала меня бросить эту работу. Есть еще люди, которые сторонятся меня. Не правда ли, странно избегать того, кто борется с болезнями?
Дом мой стоял в саду, и когда я шел по дорожке, с деревьев на меня упало несколько крупных капель. Было темно и тихо. Неподалеку протекала река, за ней было кладбище. В дождливый сезон, когда вода бурным потоком обрушивалась с гор, речка шумела, как водопад.
Я вошел в дом, зажег свет и с наслаждением опустился в кресло. Не так-то легко пройти десять миль, и я радовался отдыху.
Готовить еду не хотелось, да и голода я не чувствовал. Поэтому решил поджарить немного овощей и поесть их с сушеной говядиной. Я продолжал сидеть в кресле, бездумно глядя в окно, слушая, как стучат капли дождя, падая с крыши на лестницу, как вдруг увидел, что кто-то появился в саду. Иногда ко мне заходил заведующий горздравотделом с женой и детьми, и тогда в доме становилось шумно и весело от ребячьих голосов. Детишки были славные. Сам заведующий — весельчак, любитель поговорить.
14