Когда парень сунул бесполезный телефон в карман, его кто-то окликнул. Лукас обернулся и увидел, что к нему идет старик в желтом непромокаемом плаще и островерхой вельветовой шапочке. Билл Денверс, один из тех. кто работал на устричных банках. Он спросил, не приплыл ли Лукас сюда с Грантом Хиггинсом.
– Я приплыл на своей лодке, – ответил юноша.
– Но ты работал на Гранта Хиггинса, – напомнил Билл Денверс и протянул ему плоскую бутылочку на четверть литра.
– Когда-то работал. Спасибо, но я пас.
– Водка с имбирем. Хорошо согревает.
Старик отвинтил колпачок, сделал глоток и опять протянул бутылочку.
Лукас покачал головой.
Билл Денвере сделал еще один глоток и завинтил колпачок.
– Ты приплыл из Халвергейта?
– Чуть южнее Халвергейта. Прошел весь путь под парусом. – Приятно было такое сказать.
– Последние несколько часов люди приезжают отовсюду. В том числе и всякие ученые парни – видишь, они пытаются в него проникнуть. Но я здесь был первым. Когда эта чертова штуковина проплыла мимо меня, я отправился за ней следом. Я ловил сайду, никого не трогал, а она прошла мимо, как плавучий остров. Чуть за борт не свалился, такую она развела волну. Я врубил подвесной мотор и развернулся, однако не смог ее догнать. Но увидел, как она ткнулась в отмель. И это ее совершенно не затормозило – скорость у нее была узлов двадцать. Я услышал удар. – Билл хлопнул в ладоши. – Бах! Она перла вперед и оказалась на мели. Когда я ее догнал, она извивалась наподобие угря. Пыталась двигаться вперед, понимаешь? И ей удалось, только немного. А потом она застряла на этом самом месте. Я так думаю, в ней. наверное, что-то сломалось, иначе бы она обошла мель. Может, она помирает, а?
– А что, драконы могут умирать?
– Когда проживешь с мое, мальчик, то поймешь, что у всего на свете есть конец. Даже у неестественных штуковин вроде той, что лежит здесь. Эти научники, они все утро пытаются проделать в ней дырку. Перепробовали и термическое копье, и какую-то хитроумную дрель. Даже не поцарапали. Теперь пробуют свою пилу, а лезвие у нее тверже алмаза. Или так они говорят. В любом случае она тоже не справится. Ничто на Земле не может повредить дракону. А ты зачем проделал такой путь?
– Просто посмотреть.
– Пока ты будешь делать только то, что сказал, я тебя гнать не буду. А теперь можешь и заплатить.
– Заплатить?
– Пять фунтов. Или пять евро, если ты ими пользуешься.
– У меня нет денег.
Билл Денвере внимательно посмотрел на Лукаса.
– Я был здесь первым. Любой, кто скажет иное. – наглый лжец. И только я имею законное право требовать вознаграждение за спасенное имущество. Как человек, нашедший дракона.
Он повернулся и направился к двум женщинам, начав свою речь к ним задолго до того, как подошел.
Лукас спустился на берег. На песке, по-портновски скрестив ноги, сидел мужчина, набрасывая рисунок в бумажном блокноте угольным карандашом. Небольшая группа женщин что-то распевала и поглаживала бок дракона пучками плюща, а вдоль его туши стояли люди, касаясь чешуи ладонями или прислоняясь и глядя на него наподобие кающихся грешников возле святых мощей. Каждая пластинка чешуи была не меньше метра в поперечнике и чуть отличалась по форме, имелись шести- или даже семигранные чешуины, темные, но зернисто полупрозрачные. Здесь и там их облепляли сростки ракушек и пучки длинных водорослей, похожих на волосы.
Лукас зашел по лодыжки в холодную воду, сделал еще шаг. Протянул руку, ощущая покалывание в кончиках пальцев, и погладил одну из пластин. Она была такой же температуры, как и воздух, и покрыта мелкими углублениями, словно обработанный молотом металл. Прижав к ней ладонь, юноша ощутил легкую вибрацию, будто прикоснулся к горлу урчащего кота. По его телу пробежала легкая дрожь, восхитительная смесь возбуждения и страха. А что если мать и ее друзья правы? Что если внутри сидит инопланетянин. Джакару или! ча управляют драконами изнутри, потому что по соглашению с ООН они могут посещать Землю только так. И теперь настоящий инопланетянин находится в этой машине и наблюдает за происходящим вокруг – угодивший в капкан и беспомощный. И не может позвать на помощь, потому что ему не полагается здесь находиться.
Никто не знал, как выглядят инопланетяне, любые инопланетяне: то ли более-менее похожи на людей, то ли они не поддающиеся воображению монстры, или облака газа, или быстрые холодные мысли, носящиеся внутри какого-нибудь огромного компьютера. Они являли людям только свои аватары – пластиковые человекообразные оболочки с приятными, но одновременно жутковатыми лицами старомодных магазинных манекенов, и после подписания договора лишь несколько из них остались на Земле в штаб-квартире ООН в Женеве. Допустим, размышлял Лукас, ученые пробьются внутрь и достанут пассажира. Он представил нечто вроде осьминога с глазами-блюдцами, щелкающего клювом внутри узла извивающихся щупалец, беспомощного из-за земной силы тяжести. А если кто-нибудь явится ему на помощь? Не ООН, а реальный корабль инопланетян. От одной этой мысли сердце Лукаса стало биться часто и сильно.
Обойдя по широкой дуге тупой и безглазый нос дракона, он обнаружил на другой стороне Дамиана. Тот разговаривал со стройной темноволосой девушкой в шортах и толстом свитере. Она взглянула на подходящего Лукаса и спросила Дамиана:
– Это твой друг?
– Лизбет мне только что рассказала о разбившемся вертолете, – сообщил Дамиан. – Он подлетел слишком близко, у него отказал двигатель, и он упал прямо в море. Ее отец помогал спасать женщину-пилота.
– Она сломала бедро, – добавила Лизбет. – Сейчас она у нас дома. Мне поручили присматривать за ней, но доктор Наджа дал ей что-то, и она теперь спит.
– Отец Лизбет – мэр, – пояснил Дамиан. – Он тут всем руководит.
– Он так думает, – сказала девушка, – но на самом деле тут начальников нет. Полиция и все остальные спорят между собой. У тебя есть телефон, Лукас? Мой не работает. Это лучшее, что здесь вообще когда-либо случалось, а я даже не могу рассказать друзьям.
– Я могу отвезти тебя на лодке туда, где телефон начнет работать, – предложил Дамиан.
– Не стоит, – ответила Лизбет с легкой застенчивой улыбкой, ковыряя пальцами голой правой ступни мокрый песок.
Лукас думал, что девушка примерно одного возраста с ним и Дамианом. Теперь он увидел, что она минимум на два года младше.
– Это абсолютно безопасно, – заверил Дамиан. – Честное слово.
Лизбет покачала головой.
– Я хочу остаться здесь и посмотреть, что будет дальше.
– Тоже хорошая идея, – согласился Дамиан. – Мы можем сидеть у костра и греться. А я расскажу тебе о наших приключениях. Как мы отыскали сюда дорогу через туман. Как нас едва не переехал…
– Мне надо найти друзей, – прервала его Лизбет, ослепительно улыбнулась Лукасу, сказала, что ей было приятно с ним познакомиться, и отвернулась. Дамиан схватил ее за руку, но Лукас вмешался и велел ему отпустить девушку. Лизбет снова улыбнулась Лукасу и ушла, оставляя голыми пятками цепочку следов на мокром песке.
– Ну, спасибо, – буркнул Дамиан.
– Она еще ребенок. И к тому же дочка мэра.
– Ну и что? Мы же просто разговаривали.
– А то, что мэр мог бы посадить тебя в кутузку, если бы захотел. И меня тоже.
– Но теперь тебе не надо об этом беспокоиться, да? Потому что ты ее спугнул.
– Она ушла, потому что хотела уйти, – сказал Лукас.
Он не договорил и хотел спросить Дамиана, из-за чего они вообще спорят, но тут дракон издал скорбный вой. Это был мощный рев, где-то примерно в си-бемоль, и настолько громкий, что ощущался физически, сотрясая каждый квадратный сантиметр тела Лукаса. Тот зажал уши ладонями, но звук раздавался внутри черепной коробки и проникал глубоко в грудную клетку и кости. Дамиан тоже зажал уши, а окружившие дракона люди или отступили, или отбежали. Потом вой резко оборвался, и все снова подошли. Женщины еще сильнее замахали руками, но теперь их распевания звучали для Лукаса глухо: голос дракона был настолько громким, что оставил после себя звон в ушах, и юноше пришлось приблизиться к Дамиану, чтобы расслышать его слова: